Парашива

Автор Тодд Лерой

Молодая женщина останавливает попутку, которая вскоре попадает в аварию. Она не успела узнать даже имени несговорчивого водителя. Когда мужчина приходит в себя, оказывается, что он ничего о своем прошлом не помнит. В бардачке автомобиля обнаруживается несколько паспортов с разными именами, а на заднем сидении - тело убитого или погибшего. Чтобы установить личность мертвеца, а главное понять, кто является его убийцей, они отправляются вместе в мир будущего. Мир, где почти не осталось тех, кто бы ни погрузился в симулятор реальности. Мир, в котором каждый имеет персональный код на личность и где каждый лишен личного пространства и малейшей анонимности.

Однако в этом мире остались и те, кто выступает против электронного рабства. Отбросы общества без имени, статуса и права на существование. Люку Гардасу предстоит выяснить, какое место в этом мире когда-то успел занять он и на чью сторону ему предстоит встать в итоге.

• Язык: Русский
• Издатель: izdat-knigu.ru
• Дата выпуска: 10 февр. 2015 г.
• ISBN: 9781311358950

Тодд Лерой

Тодд Лерой (англ. Todd Leroy, род. 27 апреля 1982 года) – современный американский писатель, этнограф и эзотерик. Путешественник и художник.

Предварительный просмотр книги

Предисловие

Он родился на пороге двадцать первого века. Долгое время мать не хотела давать имя ребенку. Она вообще его не хотела, считала нежеланным. Без имени мальчик прожил еще шесть лет. Мать ненавидела его всем своим существом, а когда медсестра предлагала от него избавиться, отказалась из эгоистичных положений. Просто кроме него у нее никого не осталось. Но мальчик отплачивал ей за ненависть той же монетой, хотя и не специально. Он пил из ее груди слишком жадно, и на второй день молоко закончилось, а мать сильно болела и не могла выйти на работу долгое время. Необразованной, из бедной семьи, с ребенком на руках, ей оставалось разве что податься в проститутки. От мальчика она почти ничего не скрывала, потому что видела в нем взрослого еще с рождения.

На седьмом году он сам предложил свое имя матери.

– С этих пор меня будут звать Измаилом, мама, – деловито заявил он.

И мать только равнодушно пожала плечами.

– Делай, что хочешь и как знаешь, – отзывалась почти на каждую его реплику она.

Мальчик ненавидел бедноту. Его раздражало то, что у многих детей в школе гораздо большее состояние, жизнь гораздо более комфортная и легкая. В то время как многие дети погрузились в компьютерные технологии с головой, у Измаила не было даже телевизора. Он был уверен, что заработать сможет разве что стараниями.

Мальчик открыл невероятный потенциал человеческого мозга уже в одиннадцать. К тому времени он выучил уже четыре иностранных языка, хотя и был уверен, что миру необходим лишь один, универсальный. Возможно, именно он создаст это удобное смешение национальностей.

Первое время в школе друзей у него почти не было. Он был слишком умен и получал превосходные оценки, поэтому многие ему завидовали. Но вскоре окружение поняло, что дружить с ним выгоднее, чем воевать. Он слишком непреклонен, чтобы делиться информацией из страха. Более того, он не видел национальных различий. Он разговаривал с иностранцами на их языке с изумительным акцентом и поражал их своим знанием о культуре.

Вскоре матери Измаила предложили перевести мальчика в школу для одаренных, на что она, как и следовало ожидать, махнула рукой и ничего не ответила. Требовалось ее письменное разрешение на обучение ребенка за границей, и та с легкостью его предоставила.

– Одним ртом меньше, – заметила она, протягивая согласие с росписью.

– Обучение бесплатно. И кормить его будут за счет государства, – заверила завуч школы.

– В противном случае я бы не согласилась, – буркнула мать. – Читать я умею, не сомневайтесь.

Репутация о женщине ходила по городу нелицеприятная. Измаилу оставалось избегать ее обсуждения в своем присутствии, делая вид, что ничего кровного между ними нет, а живет он в ее притоне совершенно случайно. Так или иначе, мать он любил самозабвенно. Он устроился на работу, чтобы избавить ее от скверного труда на стороне. Та от его помощи не отказывалась и все же работу не бросала. Можно было подумать, что ей она нравится или она настолько с ней свыклась, что представить жизнь иначе уже не в состоянии.

Еще в двенадцать, когда мальчик подрабатывал уборкой, он столкнулся с матерью в доме одного из ее клиентов. Они предпочли не «узнавать» друг друга. Каждый выполнял свою работу молча. Измаил терпел ее презрительный взгляд, ее бесконечную пьяную ругань. Она могла обозвать его как угодно. Исчадием ада, выродком и никчемным куском мяса. Мальчик сносил все. Во время длительных запоев она становилась похожей на сказочную ведьму с растрепанными волосами. В ней пробуждался поток красноречия и откровенности. Она ничего не стыдилась.

– Проклятое существо, – усмехалась она, лежа на диване, пока тот за ней убирал. – Меня насиловало сразу пять мужчин. Я даже не знаю, от кого именно тебя зачала. А может быть, ни от кого? Может, меня обрюхатил черт?

Она задыхалась, упиваясь собственными шутками. А однажды, пошутив особенно удачно, скончалась от остановки сердца. Это случилось после того, как она подписала разрешение на его образование.

Мальчик преуспевал и в новой школе, схватывая информацию на лету, словно уже слышал сказанное раньше. В конце концов он расположил к себе не только детей, но и учителей. Они позволяли ему вести уроки самому, устраивать мероприятия, присутствовать на родительских собраниях, чтобы высказаться по поводу одноклассников. Его слушали запоем и не смели перебивать. Он выигрывал все гранты, устраивал соревнования сам, а школу окончил экстерном уже в тринадцать.

Именно тогда он увлекся философией и религией. Его знанию священнописаний мог позавидовать любой монах. Он цитировал огромные памфлеты и мог дать совет на все случаи жизни. Юноша даже задумывался о том, чтобы обратиться к вере, но слова матери не давали ему покоя, и он решил продолжать образование в престижном институте.

Поступить собственными силами больших трудов для него не составляло. Измаил привлек внимание комитета не только своими безупречными знаниями, но и внешним видом. А именно, своими руками. Ярко-красные, с острыми, как у ястреба, ногтями. Юноша пытался их постричь, но те напоминали железо по структуре и не поддавались такому же менее прочному материалу. В институте Измаилу приходилось носить перчатки. Даже в изнурительную жару и в душном помещении он не снимал свое прикрытие, а на вопросы заинтересовавшихся им девушек отвечал снисходительно или шутливо.

Технический институт ему также позволили окончить экстерном. Получив звание профессора и доктора наук, он принялся внедрять идеи в массы. Он настаивал на том, что социуму следует быть универсальным, а обществу более открытым. Ничто не должно утаиваться. Только так можно сократить время до рамок бесконечности. Если вся информация будет написана у человека на лбу, это значительно упростит процесс общения, трудоустройства и продолжения рода. Он предложил наделять подробной внешней информацией людей, как некогда продукты. Теперь без этой информации человек выпадал из общества, терял положение как ячейка. Без информации он становился никем и терял право на существование в конкретном месте.

Благодаря располагающей внешности он занял пост мэра одного небольшого европейского государства с такой же простотой. Вообще многое давалось ему непринужденно. Имея прирожденные таланты, он не растрачивался на самолюбование, а стремился к безупречному. Он сам хотел стать превосходным. Он научился любить себя, хотя и замечал множество недостатков, которые еще следовало исправить. Он видел свое будущее отчетливо и ясно.

Вскоре Измаил объединил европейские земли окончательно и стал негласным их правителем. Жизнь в его стране разительно отличалась от всего остального мира. Слишком легкая и размеренная, слишком обеспеченная и комфортная. Иностранцы хотели получить гражданство любой ценой, а правители соседних государств не видели другого выхода, кроме как объединиться. В скором времени он подчинил себе еще четыре страны, которые благополучно объединил и правителем которых стал методом открытого голосования.

Его боготворили, но Измаил знал, что это всего лишь крупица того, что ему предстоит достигнуть. Он продолжал образование и не переставал творить в лаборатории. Он научился контролировать тело и разум. Спал по два часа в сутки, практически ничего не ел и мало двигался. Он полагал, что человеку слишком многое приходится выбирать, а ведь муки выбора самые сложные. Зачем выбирать, что есть на завтрак, если можно получить достаточное количество микроэлементов при помощи еды, подобной той, которой питаются космонавты? Зачем тратить время на походы в магазин, выбор партнера для воспроизводства? Тогда как еду можно получить за секунду, а партнера со скоростью мысли?

Измаил никогда не любил, но этот вопрос мучил его не сильно. Он не пытался вникнуть в его суть. Он сам был зачат не просто в нелюбви, поэтому ничего плохого в случайном выборе партнера не видел. Сам мужчина женился на девушке из института, миловидной и достаточно умной, но ничего к нему не испытавшей. Он не пытался ее добиться, не подавал знаков внимания, не устраивал свиданий. Он не старался ее понять и редко с ней общался. И в конце концов поставил перед простым фактом, элементарным выбором. Она согласилась, и уже через день они расписались, а еще через девять месяцев она родила первого ребенка. Измаил испытывал к ребенку смешанные чувства. Внимания он ему практически не уделял, но денег на его воспитание тратил немало. Отец знал, что следующее поколение – новый виток в развитии человечества. Сверхчеловек, созданный для жизни в рае на земле. Это новое поколение его детей, избавленное от муки выбора, станет его лучшим творением.

К содержанию

* * *

Глава 1

Он остановил автомобиль, чтобы запастись блоком сигарет на неделю вперед. Машину он не запер: на его черный понтиак, расцарапанный почти до металла, никто не претендовал. Ручник не поднимался до упора, педали приходилось вбивать в пол всем весом, руль поворачивался с тугим скрипом, а коробка зажигалась разве что с третьей попытки.

Продавец магазина готовился закрываться и уже включил сигнализацию на холодильник с алкоголем. В такое время его клиентами могли быть разве что наркоманы, пьяницы или извращенцы. Однако незнакомец под эти описания не подходил. По виду не старше тридцати, худощав, с четко очерченным лицом, идеально прямым, как у сфинкса, каре вороньего цвета и заостренными ушами. Изогнутые брови должны были выглядеть устрашающе, и тем не менее угрозы от него не исходило. В его водянистых глазах читалось какое-то умиротворяющее спокойствие и безразличие ко всему окружающему. На продавца он смотрел снисходительно и смиренно.

Мужчина склонялся под грузом тяжелой одежды и амулетов на ушах, шее и руках. Серьги в виде клинков и ногтей, подвески в виде рогатых черепов и незнакомых продавцу символов.

Несмотря на апатичный и слишком уставший, в какой-то мере подавленный вид клиента, продавец потянулся к баллончику под кассой.

– Я похож на того, кто собирается тебя обчистить? – спросил мужчина без выраженной интонации.

Продавец покачал головой два раза с небольшой паузой.

– Догадываешься, что мне надо? – продолжал тот.

– Откуда мне знать? – попытался разозлиться продавец.

– Во всяком случае, не баллончик. И не деньги в кассе. Не пиво и не презервативы. Видишь, как я все упростил?

– Сигареты? – спросил продавец, обращаясь к стеклу с табаком.

Мужчина вынул небрежную стопку долларов и бросил на кассу.

– И зажигалок на сдачу.

Продавец выложил несколько блоков самых дорогих сигарет и с десяток железных зажигалок.

– Еще что-нибудь?

– А здесь еще на что-то хватит? – ухмыльнулся покупатель и сгреб товар в широкий карман кожаной куртки.

За двадцать минут езды по темной трассе мужчина успел докурить первую пачку и уже вскрывал вторую. Дорога сужалась и напоминала бездорожье. Еще через десять минут ехать становилось и вовсе опасно. Как раз на этом отрезке пути на трассе показалась фигура на чемоданах. Мужчина попытался подать сигнал, но тот не желал срабатывать. Тогда он чертыхнулся и притормозил.

Девушка поднялась и подбежала к автомобилю с благодарным лепетом. Мулатка с чуть раскосыми глазами. Возможно, филиппинка или пуэрто-риканка. В любом случае с такой экзотичной внешностью она могла быть только метиской.

– Я так вам благодарна, сэр, – еле дышала она. – Отменили последний рейс, и я… Куда можно сесть?

– А разве я сказал, что можно сесть? – обратился к ней он, не оборачиваясь.

– Но вы же остановились, – поникла девушка.

– Чтобы посмотреть на звезды. К тому же я заблудился.

– Я заплачу, – не отступала девушка.

– Мне деньги не нужны. Снимите номер и, будьте добры, отойдите с дороги. Уберите свои чемоданы, иначе я проедусь по ним.

– Я заплачу, но не так… как требуют в местных гостиницах.

– Мне деньги не нужны, – повторил он. – Садитесь. Но прежде назовите число от одного до трех.

– Три? – удивленно предложила девушка.

– Садитесь. Покажете дорогу. Я немного заблудился.

– Правда? – бросилась к своей тяжелой ноше.

Какую бы боль она ни изображала, мужчина из машины так и не вышел. Чемоданы пришлось забрасывать на заднее сиденье своими силами. В темном салоне она заметила, что бросает сумки на что-то мягкое, но значение этому не придала.

– Как скоро вы меня высадите? – спросила она, разматывая ремень безопасности, связанный в тугой узел.

Мужчина успел выкурить четвертую сигарету за время знакомства с ней.

– Я тоже раньше много курила, – призналась она, чтобы забить нарастающую паузу. – Но на месте, где я работаю, сказали, что у них курят только мужчины либо шлюхи. Я ни тот, ни другая. Пришлось отказаться.

– Рад за вас.

– Как вас зовут, вы сказали?

– Я не говорил.

– Так скажите, – улыбнулась она.

Мужчина бросил на нее взгляд боковым зрением.

– Люк вас устроит?

– Вы мне предлагаете вам имя выбрать?

– Да, вам. Какая разница, кто его дает. Родители, вы или общество. Имя не играет ровным счетом никакого значения. Я просто человек. И вы просто человек. Не больше, не меньше. Мы все просто люди.

– А я Кристина, сотрудник по торговле.

– Кристина-сотрудник-по-торговле ваше имя? Пишется через дефис или слитно?

Девушка растерянно улыбнулась и продолжила:

– Я здесь, чтобы продать небольшой участок за городом. Но задержалась, потому что пришлось долго уговаривать клиента. Никто не любит расставаться с деньгами. Непонятно только, ради чего они их зарабатывают… Вы почему усмехаетесь?

– Я усмехаюсь каждый раз, когда лгут.

– Вот как? Я же ничем себя не выдала. Вернее…

– Вы заснули в автобусе и сошли на последней остановке, потому что вас разбудил водитель. А дальше ждали попутки без гроша в кармане.

– Без гроша?.. Но у меня есть деньги! – запротестовала Кристина. – Вот, посмотрите, – зарылась в сумочке она.

– Думаете, за пять часов сна в общественном транспорте?..

– Да, это глупо, – уронила голову девушка. – Следовало… Постойте, так это вы меня обокрали! Вот поэтому вам не были нужны мои деньги, когда я предлагала.

– Вовсе нет. Мне это незачем.

– Неужели? – скептически отозвалась она. – Что, если я загляну в бардачок и обнаружу что-нибудь свое?

– Своего у вас было десять долларов и билет на самолет, который улетел вот уже как восемь часов назад.

Кристина задержала пальцы на дверце.

– Да кто вы такой? – всмотрелась в его бледное лицо девушка.

– Паршивые здесь сигареты, – выбросил очередной окурок на пол он.

Кристина открыла бардачок, не отрывая взгляда от его острого профиля. Помимо газетных вырезок, исписанный тетрадей и потекших ручек, он хранил довольно внушительный пистолет.

Свет габаритных огней и ярких вывесок ударил по стеклам, и девушка вжалась в кресло.

– Остановите, – приказала она.

– Мы выехали на магистраль. Придется вам потерпеть немного.

– Так включите аварийный сигнал!

– Сомневаюсь, что в этой машине еще что-то работает.

– Разве можно водить автомобиль с неисправной системой? Как вас вообще прав не лишили?

– Уже лишили, – спокойно заверил он.

– Вы ведь шутите, Люк? Остановите автомобиль, как только съедете, – отвернулась к окну со сложенными на груди руками девушка.

– К своим вещам я отношусь педантично, уж поверьте.

– То есть это не ваша машина? – изумилась она.

– Хотите узнать, чья она, – загляните в бумажник, – кивнул на бардачок он.

Девушка открыла бардачок с оружием, вынула кошелек и заглянула в него с опаской.

– Чуть больше пятисот долларов, – сообщила она.

– Нищий ублюдок.

– И фотография. Вы на ней блондин с густой… Подождите, это же не вы вовсе!

– Вы невероятно наблюдательны, – выхватил кошелек и выбросил его в окно Люк.

– Там были деньги! – воскликнула Кристина. – И я видела имя на карточке. Том Черил. Пятнадцатый агент. Кто это?

– По всей видимости, владелец этого хлама.

– Вы ее украли?

– Просто одолжил у того, кому она больше не понадобится. Во всяком случае, у ее владельца в данный момент машина в разы лучше. Так что думаю, он не сильно расстроился.

Тишину прерывало шуршание пакета на заднем сидении.

– Не думайте об этом, – бросил Люк, наблюдая за смущенной девушкой.

– О чем не думать?

– Мы съезжаем на дорогу, – предупредил он. – Готовьтесь выпрыгивать.

Темно-синее небо подпирало макушки густых деревьев, и Кристина вжалась в сиденье.

– Я не собираюсь вас насиловать, – успокоил ее мужчина. – Только выброшу, где посветлее и водятся люди. Вы не позвонили своим родителям, хотя обещали это сделать.

– Вы моя совесть или что? – прищурилась она. – И вы хотя бы изредка поглядываете на экран навигатора? Мы отдаляемся от всех жилых мест.

– В таком случае прыгайте, пока не поздно. Я не собираюсь вас насиловать, – повторил он.

– С какой стати вы так часто это говорите? Я могу и обидеться.

– И красть у вас тоже нечего.

Кристина перевела взгляд на отражение в зеркале. Обычно ее красота мужчин привлекала. На секунду она в ней усомнилась. Пухлые губы и миндалевидные глаза. Быть может, она просто не его типаж? В темноте отражение исказилось. Девушка выглядела полнее и темнее, чем обычно. Она даже вздрогнула от ужаса.

– Вы меня не интересуете априори. Не потому, что не красивы. А вы красивы.

– А потому, что… – снова осмотрела его она.

– И не поэтому. Меня вообще ничто не интересует. Кроме задания, которое следует выполнить, – обернулся к ней он.

– Выходит, секса между нами все-таки не будет?

– Кристина, – серьезно обратился к ней он, – я хочу…

– Смотрите на дорогу, – попросила она.

– Если мы больше не увидимся, потому что кто-то из нас…

– Прошу вас, дорога!

– Ты должна знать, что у меня…

– Нет! – закричала она, дергая руль.

Силуэт оленя вырисовался в тусклом свете фар. Мужчина стукнул ее по пальцам и надавил на тормоз. Однако машина все еще скользила к деревьям, игнорируя поворот впереди.

– Мы едем прямо к оврагу! – снова зацепилась за руль Кристина.

Люк расслабленно откинулся, потирая виски.

– Снова в начало. Какая досада, – только и успел сказать он, прежде чем автомобиль перевернулся.

***

Несмотря на то, что машина несколько раз перевернулась и напоролась на корни деревьев, приземлилась она колесами вниз. Первой в себя пришла Кристина. Девушка откинула слипшиеся от крови волосы и возбужденно выдохнула. По ее телу прошлась волна адреналина, которого она не испытывала уже многие годы.

– Это было потрясающе! Надо же! Нам так… – обернулась к мужчине она.

Он упирался лбом в руль. Кристина заметила татуировку в виде креста на его шее, но не придала ей значения. Вероятно, такие носят в тюрьме, подумала она.

Девушка откинула голову водителя и чуть было не вскрикнула, когда увидела его бледное лицо со стеклянными глазами. Из уголков рта не переставала сочиться кровь. Кристина набрала воздуха в легкие, чтобы не терять самообладания. Машина заглохла, но рабочую форму явно не потеряла.

– Давайте поменяемся местами, – сказала она себе, открывая дверь.

Несмотря на видимую хрупкость, тело мужчины оказалось нелегким, и девушке пришлось толкать его на соседнее кресло ногами. Когда Люк перекатился и занял не самую удобную позу, Кристина опустилась на водительское кресло и принялась искать ремень безопасности. Такого не оказалось, и девушка поправила разбитое стекло заднего вида. Автомобиль зажегся лишь с шестой попытки.

– Вы сбились с пути, – сообщил механический голос навигатора.

– Вот уж не думала, – усмехнулась она, закуривая сигарету владельца.

– Маршрут изменен. Двигайтесь триста метров вперед, затем поверните налево.

– Как скажешь, – опустила рычаг она и поехала на первой скорости.

Топливо заканчивалось, но ни стоянок, ни заправок на горизонте не виднелось. Кристина притормозила, чтобы осмотреть карманы попутчика. Бумажник с паспортом и несколькими долларами.

– А еще деньгами разбрасывался, – фыркнула она, зажигая автомобиль. – Интересно, ты мертв?

Она размышляла, о чем будет говорить в суде и будет ли говорить вообще.

– Может, куда проще сокрыть улики? – думала вслух она. – Как считаешь? Что, если тебя кто-то знает? Тебя кто-то знает?

Кристина ударила его в грудь с размаху и отскочила от страха, потеряв управление: мужчина громко вздохнул и тяжело закашлялся.

– Черт тебя побери! – закричала она, снова стукая его уже по инерции. – Ты все это время просто спал?

– Что? – перевел на нее растерянный взгляд Люк.

– Ты спал? Видишь меня вообще? – защелкала пальцами у него перед носом она.

За его синими глазами стояла совершенная пустота. Кристина снова его толкнула.

– Под идиота теперь косишь?

– Простите? – спросил он с детским недоумением.

– Кто ты такой, скажешь мне, наконец?

Люк потер лоб и осмотрелся.

– Не знаю, – искренне ответил он.

Такое сыграть было сложно, признала Кристина и тем не менее сильно разозлилась. Особенно когда он потерял сознание во второй раз, уже от потрясения внутри себя.

– Ты издеваешься, что ли? – выругалась она, щелкая перед его огромными зрачками.

– Поверните налево. Сто метров вперед, – командовал навигатор.

Кристина заметила горящую на экране точку и выжала последние капли бензина, чтобы добраться до конечного пункта назначения.

– Здесь ты живешь? – спросила у мужчины она.

Тот все еще не пришел в себя, и осматриваться