Грации и грешники
Автор Александр Шмонин
()
Об этой электронной книге
Несравненная Глафира потом удивлялась:и чего это отрок Ванюша во мне нашёл,что так воспылал,так возжелал,казался сначала таким скромным и вежливым,а потом оказалось такой наглый,настырный,ненасытный и неутомимый в блуде.
Я тогда ведь уже вдовушкой была,
Пятерых уж дочек замуж отдала.
Он так жалобно просил и я дала
И опять я целу ночку не спала
И опять всю ночь молодушкой была...
Как когда-то давно с его папаней:тот тоже был вначале робок,несмел и уж так не хотел,да от меня не уйдёшь...коли у тебя встанет и невольно 'захочешь звон свой спрятать в мягкое в женское'.
Связано с Грации и грешники
Похожие электронные книги
Сказки для взрослых девочек. Vol. 2 Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокТанцовщица и султан Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокПодлинная история Анны Карениной Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВ барханах песочных часов. Экстремальный роман Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЛюбовь Орлова: Годы счастья Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокМраморный лебедь: Детский роман Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокСердце бройлера Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокСолнце слепых Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокДетство и отрочество в Гиперборейске: или в поисках утраченного пространства и времени. Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЛук Будды Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокТанец души и тела или поцелуй шамана Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЧто-нибудь такое Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокТараканы Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЭффект Лазаря Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокИ мой кукан со мной... Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокКровь Кьянти Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Исповедь старого молодожена Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокФабрика прозы: записки наладчика Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокНеСказки о людях, случившихся на моем пути Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокУйти нельзя остаться Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокМоё настоящее имя. Истории с биографией Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокАктер Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокПуть Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВеликая тушинская зга Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокДни нашей жизни Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокОвердрайв Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЯ медленно открыла эту дверь Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокНедетские повести Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокАнглоязычная (европейская и американская) литература. Краткий обзор Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЖестяной самолетик Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5
«Сатира» для вас
Настя Иванько и полуостров Крым - Сатирические юмористические рассказы Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокНовые и новейшие письма счастья Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЯ вижу твой голос: Фантастический детектив Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Мертвые души Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВот так мы теперь живем Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценок
Отзывы о Грации и грешники
0 оценок0 отзывов
Предварительный просмотр книги
Грации и грешники - Александр Шмонин
Александр Шмонин
Cодержание
Обложка
Мелодия старого танго
Предисловие
Бабники
Вавилонская блудница и поэт | Кто же кого: тот ту или та того
Три грации и племянники
Генка и богомолки
Нюра и Вова, Марфа и Федя с Колей
Сон Параши
Дуняша и Генка на печи
Тётя Клава и Генка в бане
Эпилог
Хохон, Меланья и Катюша
Рая Щеглова и Колька Снегирёв
Манюня и Петюня
Эпилог
Акулина и Ванятка на реке Велетьме
Суженый и суженая
Ильинские страсти
Школяр и училка
Давалка и лаборантка
Пляжный романс
Сельский романс
Городской романс
Водные процедуры на Азовском море
Ходок и зарок
Машенька-нимфетка и студент
Мои интим-мемуары
Машка и бумажка
Невинные забавы уборщицы Глафиры
Сон отрока
Сильничанье и натуральный обмен
Мишаня и грации
Приключения Ванюши
Тётя Дуся и поэт
Няня и Коля
Сказание о попе и работнике его Балде
Акулина и крестник
Про себя
Грации и грешники
Автор, Дети, Сваслейка, Велосипед
***
Люблю я тёплый летний вечер
В деревне маленькой моей,
Когда, мой друг, с тобой бывало
Мы оставались средь полей.
Люблю с тобой лесной дорогой,
Люблю тропинкой полевой.
И где бы только не бывал я,
Всегда и всюду ты со мной.
Люблю, когда восторг и вечность
Уже сливались для меня
И уносили в бесконечность
У безымянного ручья.
Люблю, когда мы к лесу мчались
И он синел, как полоса,
И быстро-бешено вращались
Твои, мой друг, два колеса.
Предисловие
Несравненная Глафира потом удивлялась: и чего это отрок Ванюша во мне нашёл, что так воспылал, так возжелал, казался сначала таким скромным и вежливым, а потом оказалось такой наглый, настырный, ненасытный и неутомимый в блуде.
Я тогда ведь уже вдовушкой была,
Пятерых уж дочек замуж отдала.
Он так жалобно просил и я дала
И опять я целу ночку не спала
И опять всю ночь молодушкой была...
Как когда-то давно с его папаней: тот тоже был вначале робок, несмел и уж так не хотел, да от меня не уйдёшь...коли у тебя встанет и невольно
захочешь звон свой спрятать в мягкое в женское
.
***
Лавстори, когда у интим-партнёров большая разница в возрасте, а у одного ещё и 18-, достаточно известны в литературе и кино. Навскидку. В. Набоков Лолита
(ей 12 - ему 42),
А. Пушкин Со всеношной вечор идя
(ему 13 - ей 43), Н. Гарин-Михайловский Детство Тёмы
(ему 14 -ей 44), Г. Аполлинер Подвиги юного донжуана
(ему 15 - ей 45), Киноактриса и режиссёр С. С. (ей -13, ему -33), Актриса Е. П. и кинорежиссёр (ей -14, ему -44) и пр.
Никто эти книги не запрещает: правда жизни и так бывает. Но некоторые модераторы (цензоры?) запрещают только мои тексты на эту тему: нельзя об этом рассказывать и тем более нельзя публиковать. И за всех отдуваюсь я.
Иногда, чтобы оправдаться перед суровыми модераторами, мне хочется заявить: всё, что рассказывается в этой поэме в прозе — всего лишь вольный плод подростковых фантазий, все герои и мемуары вымышлены, книга-фэнтези.
Более того, мол, все эти события произошли на планете Плюк далёкого созвездия ТауКита тысячу лет тому назад.
Но всякий раз мне удаётся остановиться на краю пропасти лжи и не предать мои идеалы правды жизни.
Некоторые модераторы и цензоры (не все) запрещают мои тексты: мол, слишком вульгарные, грубые, непристойные, откровенно циничные, скабрёзные, режут нежный слух книгофилам. Мол, про это могут прочесть дети, а это недопустимо, и, по их мнению, недоросли до 18 лет не должны про это знать, а должны верить, что детей приносит аист и их находят в капусте.
Но уже опубликован «Лука М...дищев» И. Баркова. Опубликован, экранизирован роман В. Набокова «Лолита» и даже есть опера. Напечатана и сделано кино по книге Г. Аполлинера «Подвиги юного Донжуана».
Опубликованы срамные поэмы М. Лермонтова «Петергофский праздник», «Уланша», «Гошпиталь». К сожалению, весьма желчные и неуважительные к женщинам.
Опубликована и поэма А. Пушкина «Тень Баркова» весьма добродушная и уважительная к женщинам.
Для А. Пушкина любая женщина, хоть даже дикарка-калмычка, непременно «гений чистой красоты».
Для М. Лермонтова характерно грубое желчно-пренебрежительное отношение к дамам, по крайней мере, в упомянутых поэмах, где, правда, рассказывается о дамах с самой низкой социальной ответственностью.
И ничего. Единственный критерий оценки таких творений — насколько интересно и остроумно раскрыта тема «запретной» любви, которой покорны все возрасты, хоть плюс 18, хоть минус 18.
А вот мои племянники совершенно равнодушны к противоположному полу, не знакомятся, чтобы заняться этим; хотя им уже под тридцать, о женитьбе и речи нет. Сутками смотрят в мониторы, смартфоны, планшеты и мерцающие экраны. Чувствуя, что правнуков не дождусь, решил вспомнить своё послевоенное детство и написать нарративы и были о том времени, об интим-курьёзах, об интим-героях того времени. Сумрачно надеясь пробудить хоть какой-то интерес хотя бы у некоторых нынешних отроков к этому и внести посильный вклад в улучшении демографии.
В те годы на селе не стало мужчин, одни вдовы всех возрастов: доярки, свинарки, скотницы, жницы, полеводки, хлеборобки.
Вот и кончилась война,
И осталась я одна:
Я и лошадь, я и бык,
Я и баба, и мужик.
Отроки рано взрослели, приобретали первый опыт и становились мужчинами сразу по окончании школы: средней, а иногда и начальной. В отсутствии мужчин для отроков наступило раздолье, некоторые начали настоящую охоту и коллекционирование, быстро пополняя донжуанский список.
Лавстори, когда ему восемнадцать минус, а она -видавшая виды родственница, либо крёстная, няня, бывшая учительница и будущая тёща, - тоже случались в нашем селе.
Она появлялась на верном свидании как таинственная незнакомка, не показывала лицо, а только нижнюю часть тела и, когда ВСЁ (он её совсем)..., одёргивала подол, требовала не провожать, не искать больше встречь и не пытаться узнать имя.
Ещё вчера юные ловеласы получали от зрелых тётушек насмешливый отказ на непристойное предложение, и вдруг сегодня появились счасливчики, получившие согласие.
Они восторженно делились с теми, кто хотел, но ещё не получил желаемого: как ЭТО восхитительно прекрасно и сладко-пресладко. И делились опытом обольщения.
Тёте Клаве надо сказать, что она королева красоты, прекрасней всех химер, стоИт только на неё, а тёте Глаше, - что она первая, единственная и другой не будет никогда. Пред тётей Дуней надо встать на колени и заявить, что умрёшь в случае отказа.
Тетя Лиза весьма набожна, любит помучить, помурыжить претендента, и даст только с третьей попытки. Сначала скажет: нет и нет, не можно ЭТО, грех, прелюбодеяние и не думай, на другой день-может быть, не согрешишь - не покаешься, но не сегодня, на третий - ох, велико желание твоё, просите и дано будет вам, о воля неба, я твоя, ты у меня первый, стыд-то какой...
Но один счастливчик уверял: ну не знаю, как другие, а я овладел Елизаветой-монашкой
в первый же вечер. Она что-то бормотала: не надо, не надо, грех это, давай не будем сегодня,
может потом, в другой раз, проверим свои чувства, у меня ещё никого не было...-а я молча задрал ей подол на голову, стянул кружевные трусики, тут уж она сама раздвинула ляжки и загнула салазки. Она действительно начинает очень робко и стыдливо, но под конец, желая ускорить последний миг, подмахивает очень даже активно...ну а потом: давай ещё и залезла сверху...
Какие ещё три дня на уговоры?
-вступил в разговор другой счастливчик, -
у меня с ней всё случилось через три минуты. Если дамы вдвое-втрое старше меня и согласилась уединиться и мы присели на краешек кровати и она говорит: не спеши, дам,
но только через три дня, -это всего лишь любовная игра, а сама хочет скорее и сильнее меня.
Сразу заваливаю её поперёк кровати, юбка задралась, ляжки засверкали, ослепили белизной и раздвинулись, и трусов нет, знала на что шла.
Как тут три дня ждать? Один миг и засадил пистон
ей до упора и не вынимал,
пока трижды не кончил. А потом ещё и ёщё... и так до утра.
А если бы промедлил хоть минуту, она открыла бы глаза, встала и ушла.
Хоть на улице мороз
И метёт метелица:
До утра будет моя,
Никуда не денется!
Так что, не хочешь ждать три дня, не слушай отговорки, сразу руку под юбку, нащупывай резинку и тяни трусики, удалось стянуть, она сразу присмиреет и замолчит...Вообще тётя Лиза тот ещё оригинал, с причудами: новичку скажет: ты мне целку сломал (а у неё уже внук тебе ровесник), а он и верит, так туго ОН ТУДА входил, и только с третьего нажима вошёл до упора, а опытного похвалит: ты лучший из тех, что меня любили.
Ну а ежели ты ещё в далёком детстве объявил ей, что женишься на ней, когда вырастешь,
то теперь, когда оказались вдвоём, можешь смело заявить: тётя Лиза будьте моей женой, хотя бы на одну ночь.
И если она от неожиданности потеряет дар речи, решительно опрокинь её поперёк кровати, её ножки взлетят тебе на плечи, надёжно и плотно запирай её канал и начинай исполнять супружеский долг. Говорят, что их настолько поглотила страсть, что они не выпускали друг друга из объятий почти год. Но это уже другая история.
К Акулине подступились сразу трое юношей, жаждущих её тела.
- Дам всем троим, -обнадёжила она, - но поочерёдно, в разных местах
и в разное время, негоже, чтоб двое занимались любовью, о двое других наблюдали.
***
Подпасок Ванюша по прозванию Хохон поимел двух доярок за один день: тётю Машу перед утренней дойкой, а тётю Дашу — перед вечерней:
— Тёть Маш, да отставь ты подойник, «подои» сначала меня.
— Чего-чего, — засмеялась Маша, — намёк поняла, но сначала покажи свой «сосок», ого, годится, как же сильно снизился возраст любви: у таких младых уже стоит на такую видавшую виды манду как у меня:
Полюбила лейтенанта,
А потом политруха,
А затем всё выше, выше
И дошла до пастуха.
— Ну будь по-твоему: заливай своё «молочко» в меня... В мой «подойничек»... Найдёшь сам вход или подсказать? Люблю, когда наглые и настойчивые сами находят вход, а я не помогаю, а тебе несмелому и неопытному могу и показать... Да не так, не ТУДА, да ты похоже действительно в первый раз...
Ох и времечко было весёлое: июль, жара, солнце палит, жаворонки поют, а я, дурёха, лежу на прибрежном речном песочке, вся расхристанная, и «дою» юного пастуха (или правильнее, даю юному пастуху» дефлорирую» его), а он в сыновья мне годится или даже во внуки, ох, грехи мои тяжкие, а вспомнить приятно... А ведь когда-то давно на этом же песочке у речки Нуча я потеряла невинность, а было мне тогда совсем немного лет, а ему, дефлоратору, гораздо боле...
Да уж, по молодости иногда шалила с пастухом. Ещё бы:
Пастух спит, а зопа гола
Х... стоит как у монгола
И за это я его люблю!
Вот так как-то, придя на дойку и увидев такую картину» во мне всё помутилося и сердце вдруг забилося», я так и села ему на... Ну Вы понимаете.
Уединялись ли Ванюша и Маша в камыши потом ещё не раз и как поладили вечерком Ванюша и Даша можно узнать только из книги
***
Одинокие тётушки охотно инициировали их в мужчины: первый раз юноша должен заниматься этим с женщиной, а не через рукоблудство, чтобы почувствовать разницу между натуральностью и паллиативом и закрепить это в голове.
Первые контакты тогда у нас на селе чаще бывали не на пуховой перине всю ночь, а кратко, спонтанно, случайно, на природе, в роще у ручья, в зарослях шиповника, в лебеде, в лопухах, в крапиве, в хлеву, в сарае, на гумне, на «задах», на сене, на соломе, на сене, на рогоже, на попоне, на мешках.
И особенно в бане, на печи или на сеновале невзирая на разницу в возрасте, в габаритах и родственных связях. Плотские разовые романы случались между крестником и крёстной, воспитанником и няней, племянником и тёткой, внуком и молодой бабушкой.
Юный ловелас и донжуан, как правило, хвастался потом перед сверстниками своими подвигами, а его партнёрша-милашка всё отрицала: всё же была постарше раза в три-четыре и посолиднее в два-три раза. Разные возрастные и весовые категории, да к тому же оказывается хоть и дальние, а родственники: сразу три нарушения общепринятых норм, но это только усиливает взаимное желание, но в этом как раз и пикантность, и прелесть запретного интима.
Вот Ванюша хвастает: вчера на лугах у речки Нуча всю ночь мою крестную, бабу Марфушу, «жарил».
Только поутру расстались, кругом помятая трава, камыш шумел, ветви гнулись, а нам всё нипочём. Главное: всё без слов, без обещаний, без поцелуев, без предварительных ласк, сразу — только это и понеслось на всю ночь.
Главное: взаимное притяжение и услаждение и тогда никак не можем остановиться.
А Марфа всё отрицала: не выдумывай, Ванюша, не было с тобой ничего, фантазируешь, мал ты ещё для этого, не шалила я с тобой, тем более всю ночь, ну может потискал он меня по-свойски, позволила титьки помять, ляжки погладить, дитя ведь, но не решилась я ему дать, стрёмно и стыдно, а может и грешно как-то с крестником. Но подруга Антипьевна настаивает и гнёт своё: не скажи, Марфа, чего тут стыдного и греховного, раз тискает, значит хочет тебя, вон баба Дуся, тётя Груня и кума Анфиса по секрету мне хвалили Ванюшу: очень довольны им, в этом деле, говорят, он уже большой мастак, хорошо им сикель пощекотал, а нравы на селе одобряют, когда это случается с крестником: кто же еще лишит его невинности, как не крёстная или няня или тётя, коль ещё молоды и охочи до этого.
— Ох, Антипьевна, развратила ты меня, может и позволю мальчонке поласкать меня всю, но не сегодня, а ведь он сегодня опять меня вечером на речку купаться приглашал, ой:
искупаться вместе с милым
очень даже можно,
а попросит: дай еб...ть,
это невозможно!
(Это была отговорка для подружки, а про себя думала: «будет он спрашивать, наверняка овладеет мной прямо в воде, и забурлит вода и побегут волны кругами, а как он нежно меня любит, как истово еб...т, как страдает, когда говорю: приходи завтра, сегодня — никак, как нам волнительно и упоительно от наслаждения и сладкой страсти, и я, взрослая баба — дурёха и грешница, еб...сь украдкой, тайком от всей родни, с таким молоденьким, вся таю и улетаю на облака, в нирвану, нет выше удовольствия, чем соитие зрелости и юности... Ах, какое блаженство, когда член — совершенство, а манда — идеал. ) Так думала Марфа, зрелая повеса, летя на крыльях любви на верное свидание...
О времена, о, нравы.
Марфута даже подружке не призналась, что, прежде чем Ванюша поимел трёх сельских тётушек, она у него была первой женщиной. Как почувствовала, что повзрослел, школу закончил, и посматривает на неё мужским недвусмысленным взглядом, к руке прикоснулся, а между пальцев заискрило, но о близости прямо стесняется попросить.
Тогда она взяла инициативу на себя, в одной ночнушке прыг к нему на печку под бочок, прижалась, окатила жаром тела, тут самый ленивый и недогадливый не устоит. Легко овладела его мужской силой и лишила невинности, молча, без слов, зато активно говорили их интимные инструменты...
И хотя Ванюша не очень хранил ей верность, но не раз они уединялись в камышах у речки Нуча. Всегда приходили и уходили поврозь и никто ни разу их не застукал. Марфа так никогда и не призналась, что у неё было с крестником, в отличие от её тёзки из стиха поэта «От всеношной вечор идя». Как видим, эта традиция была и триста лет назад.
Об этих неправильных запретных, постыдных любовях я, как добросовестный летописец и рассказываю в романе «Грации и грешники» — энциклопедии интимных отношений.
Впрочем, мои рассказы несут не только назидательный и наставнический, но и развлекательно-познавательный смысл.
Эта книга-роман про бабника имеет единого главного сквозного героя, прототипом которого послужил мой приятель детства и юности, и которого я представляю под разными именами по разным причинам, в частности, чтобы показать, что он не один такой. И, разумеется, роман содержит немало лирических отступлений интимного толка, ну куда ж без этого.
***
Видно, пришло время, и мне захотелось поделиться курьёзными случаями из интимного опыта, не только моего и в основном не моего. Свои же курьёзы я шифрую и, не моргнув глазом, пишу: это как-то случилось с одним моим приятелем. Есть и такие якобы мемуарные рассказы, где я выступаю как крутой любовник, а на самом деле возвожу напраслину — попросту клевещу — на добропорядочную даму, которая когда-то давно мне не дала, а уж как просил, как умолял (уж я к ней и так, и эдак: со словами и без слов... «Нет и нет, таким молодым не даю, общаюсь только с седовласыми партнёрами, отдаюсь только по большой взаимной любви, а тебе следует попытать счастья с Неточкой Кочетковой: предпочитает кувыркаться с малолетками без всякой любви. Удачи тебе...»).
И я отомстил ей, изобразив развратной шлюхой, которую якобы поимел через жопу; в клевете раскаиваюсь, но хотя бы имя её изменил.
Не я первый, кто так поступил. К примеру, даже А. Данте в «Божественной комедии» поместил всех своих обидчиков в ад.
Понятие недоступности иной дамы весьма относительно.
Вот поэт сетует:
Я знал трёх граций недоступных,
Холодных, чистых, как зима,
Неумолимых, неподкупных,
Непостижимых для ума.
И, признаюсь, от них бежал,
Поскольку в их глазах читал:
Оставь надежду навсегда!
Однако эти грации холодны не всегда, а иногда очень даже горячи...
Вот и граф Нулин из одноименной поэмы попытался ночью пое...ать чужую жену, графиню Натали, на халяву, с кондачка, но получил от неё по морде, и над ним:
Смеялся больше всех сосед,
Помещик двадцати трёх лет...
Потому что он е...ал Наташу, юную барыню-соседку, средь бела дня, без препятствий и ограничений, и, пока муж её «поспешает в отъезжие поля с охотою своей», он успевал бросить Наталье две-три «палки», а муж по возвращении — ни одной, зато приносил с охоты трёх зайцев: Jedem das Seine.
***
Так заигрывай, товарищ,
Сормача потешного:
Чтоб на Грацию стоял
У меня у Грешного!
Бабники
Д. Волкогонов в своих книгах про Вождей иногда вставляет реплики про себя. Вот он пишет, что во время учебы в институте к нему был приставлен тайный сотрудник известной спецслужбы для превентивного присмотра. В годы перестройки этот сотрудник, он же однокурсник, признался щелкопёру в оном деянии, но заверил, что писал про него в доносах туда, куда следует, только хорошее. Полагаю, что будь иначе, Волкогонову не позволили бы издать столько книг.
Как ни странно, но даже ко мне в 1962 г. , т. е. сразу по поступлении в институт, был приставлен такой соглядатай, но думаю он был внештатник. Можно усомниться: да кто я такой, чтоб присматривать за мной — первокурсником — «козерогом»? Мания величия? Паранойя? Мания преследования?
Всё очень просто. Это было время, когда число шпионов и антисоветчиков становилось всё меньше, а штаты спецслужбы по инерции все раздувались и разростались и надо было сотрудников чем-то занять, а объектов для слежки на всех не хватало; вот и пристраивали оставшихся не у дел приглядывать за самыми разными людьми, иногда просто случайными. Но я всё же входил в категорию потенциально подозрительных: первокурсник, а уже кандидат в члены партии. Приставили ко мне такого же первокурсника, как и я, но возможно уже внештатного сотрудника спецслужбы, назовём его Д. , чтобы не разглашать государственную тайну. Но с чего это я решил, что он тайный сотрудник-сексот. Он помер 15 лет назад, но так и не признался в этом. А я и не догадывался, пока он был рядом. И только много позже, сопоставляя его слова и поступки, я пришёл к такому выводу. Судите сами.
Нас только что зачислили, мы получили корочки студбилетов и вот мы уже на уборке картошки. Дождь, грязь, на картофельной борозде я знакомлюсь с Таней Г. , вечерами мы распеваем только что сочинённые песни.
Будем мы вместе учиться
В жизнь претворим мы мечту,
Именем будем гордиться
Бауманец, эмвэтэу.
Но моего Д. с нами нет, он почему-то освобождён.
На втором курсе мы едем в Казахстан, стройотряд, работаем чернорабочими, грузчиками в каменоломне, строим кошары — жильё для овец.
Я увлечён Наташей Е. и сочиняю патриотические стихи.
Нас трясло в кузовах самосвалов
По ухабам целинных трасс,
Создавали мы буту славу
«Карьеристами» звали нас.
(Это про работников каменного карьера)
Но Д. опять не с нами, его командируют в Целиноград в качестве снабженца. Опять освобождён. Мы заканчиваем учёбу, нас распределяют тянуть лямку в НИИ или на завод. Я работаю младшим сотрудником, изобретаю велосипед и мечтаю дослужиться до старшего клерка. А мой Д. сразу назначен зам. главы областного комитета народного контроля, т. е. на хлебную должность.
Но немножко назад и немножко про меня, хотя рассказ будет про Д. , да и то только про одну сторону его биографии. Вот я — абитуриент. Получаю три балла по физике, а знаю школьный курс на пять. Принимающий экзамен поставил меня на место за то, что я высунулся, хотел похвастать, что знаю чуть больше школьной программы, и назвал g (ускорение свободного падения) — как напряжённость поля земного тяготения. Преподаватель предложил мне обратиться к председателю комиссии с жалобой, я отказался. Ибо был уверен, всё равно зачислят: поступаю по квоте от завода. Но пепел обиды до сих пор стучит в моём сердце.
Так что, абитуриенты не высовывайтесь, не умничайте, отвечайте строго по школьной программе. Признаю, что ничего плохого от сексота моего Д. не было, наоборот он трижды пытался помочь мне с карьерой, заодно демонстрируя возможности, недоступные простому студенту. Действительно, не успел он поступить, как его уже кооптировали в комитет комсомола института, где он первым делом начал волочиться за хорошенькой машинисткой. Желая приобщить меня к общественной работе, он и меня пригласил на кастинг в комитет. Комитетчик спросил меня, какая моя фамилия, я ответил: моё фамилиё такое-то. На этом моя карьера в комсомоле закончилась. Дело в том, что я до 18 лет жил в деревенской среде, где сильны привычки сокращать или искажать слова. В городской среде я в основном исправил свои пробелы в лексике. Однако сокращения слов в деревенском творчестве меня до сих пор умиляют.
Эт чия идёт такая,
Чёрна юбочка на ней:
Она мною занятая,
Не гуляй, товарищ, с ней!
Тем не менее через пару лет, когда я уже был в первых рядах строителей светлого будущего, комитет предложил мне быть комиссаром в стройотряде, конечно же предложение донёс до меня Д. Я отказался по двум причинам. Во-первых, речи комсомольских вожаков мне казались словесным поносом. Во-вторых, в Моральном кодексе строителей светлого будущего был пункт «облико морале», в быту этот пункт называется «до женитьбы ни-ни, боже упаси» и этот пункт был мне не по нраву. Старшие товарищи строго спрашивали с рядовых строителей правильного будущего по этому пункту, а уж с комиссаров-то спрос был вдвойне.
Так что комиссаром был назначен другой студент, который вошёл в историю насмешливой эпиграммой, сочинённой сердитыми девчонками:
Комиссар-затейник, ути, боже мой,
Сжёг все автошины, не оставил ни одной.
Поскольку он занимался только разведением костров по вечерам.
На заре перестройки я увидел его в телевизоре, он дослужился аж до 3-го секретаря райкома. Эх, с горечью подумал я, а ведь на его месте мог бы быть я...
В третий раз Д. пытался вмешаться в мою судьбу уже в конце учёбы, когда сказал мне: вчера на заседании кафедры решали вопрос об оставлении меня в аспирантуре при кафедре, но против один преподаватель, можно сходить к завкафедрой проф. Баландину для прояснения вопроса. Я отказался по двум причинам. Во-первых, после шести лет жизни на студенческую стипендию (45 р. ) предстояло ещё шесть лет жить на аспирантскую стипендию (60 р. ), во-вторых, в это время я был сильно озабочен своей свадьбой-женитьбой с Ириной Ш.
Все эти три случая были во время нашей учёбы, но был ещё один случай годы спустя, когда мой дорогой Д. , по его словам, начал посещать Америку. А поскольку дорога из Липецка, где он проживал, в Америку лежала через моё Чертаново, то он дважды навещал меня и ещё раз попытался сподвигнуть меня на большие дела.
Я угощал его рыбным супом (в Америке-то, небось, первое не подают!), он морщился и ворчал: какой же это рыбный, это суп из консервов. Я-то всего раз был за границей, в Стамбуле, в качестве «челнока»