Василина

Автор Людмила Загоруйко

Сельский импрессионизм от Людмилы Загоруйко, наверное, так можно охарактеризовать нахлынувший поток впечатлений на писательницу. Жизнь городской успешной дамочки круто повернулась и превратилась в сельские будни. Но острое восприятие окрущающего мира не дают покоя и взгляд автора останавливается на ярких лицах, которые сами себе не интересны, на событиях в маленьком сельском мире, погрязшего в буднях и заботах. Людмила Загоруйко как умелый художник делая зарисовки, преподносит нам великолепные картины неизвестной нам сельской жизни.

• Язык: Русский
• Издатель: Andriy Demidov
• Дата выпуска: 18 февр. 2013 г.
• ISBN: 9786177060184

Людмила Загоруйко

Родилась и живу в Ужгороде. Филолог по образованию, член Союза журналистов Украины. Во время перестройки ушла в бизнес, малый , конечно. Пишу не так давно. Автор двух книг, участница Волошинского конкурса. Пожалуй, всё. Не люблю о себе писать. С удовольствием о Вас напишем мы: Книги Людмилы Загоруйко “Евреи в жизни одной женщины” и “Куклы Барби” стали настоящим откровением для притихшей провинциальной публики. Взрывной характер, рыжая копна волос на голове, очки от близорукости для горящих глаз, все это атрибуты образа от которого покоя не жди. Толстовский стиль, изысканные детали, мажор, юмор, романтика - это все Она и ее рассказы. В нее верили не все, но те, кто поверили - искренни. Писатель-личность, человек, способный на поступки. Правдивость в каждом слове, даже если образ, событие или деталь неприглядны. И главное, ничто не равнодушно. Все прекрасно в этой жизни, но мгновение - и жизнь вывернута наизнанку... Женщина, неустанно начинающая “с нуля”, беззаветно влюбленная уже после ...-ти, самоотверженно творящая “для двоих”... Вся жизнь - яркое впечатление, которое умело ложится авторским пером на лист. Она шутит и ассоциирует себя с контрабасом, но нет, Вы - скрипка, и не та, что вторая, а та, что впереди... P.S. Любимое (Отрывок из рассказа “Мой Мидянка” (Куклы Барби”) .. “... Это было двадцать пять лет тому назад. Я наткнулась на его монументальность, застенчивость, а иногда просто детскую наивность, набила, неопытная, радостно торчащую плотную фиолетовую гульку-шишку, с досады потёрла лоб и побежала вприпрыжку жить дальше. Господи, все бы такие шишки. Потом их (другого характера и рода) становилось всё больше и больше. С годами я перевела дух и перешла с галопа на умеренный шаг. Всё это время он был у меня в уме, как два пишем, два замечаем, отложенный периферийно в сознании. Книги его томились на полке, всегда под рукой, чтоб иногда заглянуть. Я не знаток и фанат поэзии, с ним было всё иначе. Он был моим сокровенным достоянием и открытием. – Какой он, как выглядит? – спрашивала я подругу, знавшую поэта. – Успокойся, это не Блок. – Ну, и? – Выпадает из всего. – Даже из поэтов? – Ты бы на него посмотрела, – заверила она, и мы ещё долго хихикали по-женски не зло, в целом, благодушно-симпатично, подсмеиваясь над его неуклюжей манерой держаться на публике, неотшлифованными жестами необласканного дамами «дикаря» из глубинки. Людей, выпадающих из общепонятного человеческого контекста, не бухгалтеров, не экономистов, не строителей я люблю, потому что сама того же поля ягодка, но тут пахло исключением...”

Предварительный просмотр книги