Aeternum bellum (бесконечная война). Роман фэнтези. Части 2-3 Артефакт и Апокалипсис

Автор Александра Треффер

Германия, наши годы.
Персонажи – вымышленные потомки реально существовавших немецких королевских и дворянских фамилий – Виттельсбахов, Лёвенштайнов, Майделей и других, живущие в магическом мире, тесно связанном с человеческим. На фоне антуражных исторических мест Германии представлены подлинные проблемы людских душ.
Вторая часть романа-трилогии «Aeternum bellum» – «Артефакт» – посвящена поискам предмета с начинкой из огромной силы древнего колдуна Герье, размещённого им во Вселенной. Возвращение этой магии на землю грозит волшебному сообществу продолжением войны. Главный герой Конрад фон Виттельсбах, встревоженный странными событиями, с друзьями и сыном начинает расследование...
В третьей книге – «Апокалипсис» война становится глобальной, объединяя и светлых и тёмных против сверхъестественного врага. Главные и второстепенные персонажи-маги ведут борьбу с силами ада, разгул которых приводит к угрозе взрыва супервулканов планеты...

• Язык: Русский
• Издатель: Александра Треффер
• Дата выпуска: 24 нояб. 2015 г.
• ISBN: 9781310211409

Александра Треффер

Александра Треффер – прозаик, поэтесса, композитор-песенник, вокалист. В её литературном активе романы, повести, рассказы в жанре фантастики и фэнтези с элементами мистики и хоррора, а также стихи, тексты авторских песен и другое.

Предварительный просмотр книги

Aeternum беллум (бесконечная война).

Части 2-3 Артефакт и Апокалипсис

Фэнтези. Магия. Приключения. Война.

© 2012 – Александра Треффер

Все права защищены.

Автор: Александра Треффер

Контактные данные: [e-mail]

Веб-сайт: http://knigi-treffer.ucoz.net

Обложка, иллюстрации – А.Треффер

Данная электронная книга, включая все ее части, защищена авторским правом и не подлежит копированию, перепродаже или передаче третьим лицам без согласия автора.

Об авторе.

Александра Треффер – автор нескольких романов и двух сборников рассказов в жанре фантастики и фэнтези с элементами мистики и хоррора.

О книге:

Германия, наши годы.

Персонажи – вымышленные потомки реально существовавших немецких королевских и дворянских фамилий – Виттельсбахов, Лёвенштайнов, Майделей и других, живущие в магическом мире, тесно связанном с человеческим. На фоне антуражных исторических мест Германии представлены подлинные проблемы людских душ.

Вторая часть романа-трилогии «Aeternum bellum» – «Артефакт» – посвящена поискам предмета с начинкой из огромной силы древнего колдуна Герье, размещённого им во Вселенной. Возвращение этой магии на землю грозит волшебному сообществу продолжением войны. Главный герой Конрад фон Виттельсбах, встревоженный странными событиями, с друзьями и сыном начинает расследование…

В третьей книге – «Апокалипсис» война становится глобальной, объединяя и светлых и тёмных против сверхъестественного врага. Главные и второстепенные персонажи-маги ведут борьбу с силами ада, разгул которых приводит к угрозе взрыва супервулканов планеты…

Все персонажи – плод фантазии автора.

Любые совпадения случайны.

Часть 2

Артефакт

Глава 1

Однажды в середине лета жители пригорода Майнца – Гонзенхайма неожиданно обнаружили, что в выставленный на продажу дом на Шульштрассе вселились новые жильцы.

Когда это произошло, не заметил никто, но ранее пустовавшее здание стало подавать признаки жизни. По вечерам в плотно зашторенных окнах зажигался свет, изредка изнутри доносились тихие звуки музыки, а внимательно прислушавшись, можно было уловить голоса: мужской и ещё один – то ли женский, то ли детский.

Однако снаружи всё казалось безжизненным: на крыльце никто не появлялся, газет новоприбывшим не приносили, гостей они не принимали. Такая таинственность пугала соседей, о загадочном коттедже уже начали ходить сверхъестественные слухи, когда однажды входная дверь открылась, выпуская двоих – высокого темноволосого мужчину лет сорока и мальчика с абсолютно белой шевелюрой: то ли седой, то ли данной природой. Подросток выглядел лет на пятнадцать, он что-то оживлённо говорил своему спутнику, а тот внимательно слушал, кивая собеседнику.

Проигнорировав устремлённые на них взгляды, увлечённые разговором незнакомцы, приблизились к калитке и, как показалось ошеломлённым соседям, прошли сквозь неё. Заметив, наконец, наблюдателей, оба поклонились и, продолжая беседовать, двинулись по направлению к Вальдштрассе.

Куда они исчезли потом, жители окрестных домов так и не поняли, многим показалось, что мужчина и мальчик просто испарились. Конечно, это была иллюзия; нагретый летним солнцем воздух дрожал и плавился над мостовой, создавая миражи. Но, увы, человек склонен объяснять непонятное наиболее сложным образом.

Поэтому, вместо того чтобы утихнуть, сплетни об удивительном соседстве стали обрастать новыми подробностями, и теперь обыватели в один голос твердили, что в доме завелась нечисть. А виновники переполоха, похоже, не замечали, какой фурор произвели, пока вплотную не столкнулись с последствиями собственной беспечности.

В один из тёплых вечеров, едва окна здания засветились, небольшая группа горожан, вооружённых распятием, солью и святой водой, решительно направилась к ограде. Но сколько ни пытались растерянные и напуганные люди отворить калитку, та всякий раз оказывалась закрытой и запертой.

В напряжённой тишине, нарушаемой лишь натужным пыхтеньем, непрошенные гости, продолжавшие сражаться со строптивой преградой, не заметили, как на пороге дома возникла высокая тёмная фигура.

– Что вам угодно, господа? – прозвучал глубокий мягкий баритон.

Услышав неожиданный оклик, визитёры подпрыгнули. Кто-то шарахнулся прочь, кто-то громко ахнул. А один – немолодой уже человек, решившись, дрожащим голосом произнёс:

– Простите, что, не зная имени, я не могу обратиться к вам как должно, но мы уполномочены с вами поговорить.

– Прошу в дом, – вежливо сказал едва видимый собеседник, махнув рукой в сторону калитки.

Та немедленно открылась, пропуская растерянных людей во двор. Их предводитель шёл, вытянув вперёд руку с крестом, на что таинственный незнакомец, конечно же, обратил внимание.

– Распятие вам не понадобится, – улыбнувшись, проронил он, заставив главу делегации покраснеть, – равно как и святая вода, и обереги, которые наверняка найдутся в ваших карманах. Я не вампир, не призрак и не оборотень, а христианин, как и вы. Проходите и располагайтесь.

Но, войдя в гостиную, послы окончательно утратили присутствие духа и мялись у двери, готовые в любую секунду дать стрекача. Тогда их загадочный собеседник взял инициативу в свои руки. Он придвинул к стоящему посредине круглому столу несколько кресел и, сев в одно из них, жестом пригласил остальных последовать его примеру. Те неохотно подчинились.

– В первую очередь, мне хотелось бы выяснить, с кем я имею честь беседовать и чем обязан вашему визиту?

Глава делегированных проглотил застрявший в горле ком и начал:

– Я Манфред Вагнер, мой дом стоит напротив вашего. И мы с этими господами, живущими на Шульштрассе, хотели бы выяснить, кто наши новые соседи, почему они окружили себя такой тайной, и чего нам ожидать в будущем, герр э-э…

– Конрад фон Виттельсбах, – представился хозяин, словно не замечая отвисших челюстей ошалевших визитёров.

И позвал:

– Тео.

В комнату вошёл беловолосый подросток.

– Мой приёмный сын Теодорих фон Рейнштайн. Так что же вас интересует, господа?

– Э-э… – промямлил Вагнер, – Герр Виттельсбах, вы потомок…

– Я наследник Пфальцско-Баварской ветви дома Виттельсбахов, если вы об этом. Почему мы поселились здесь и ведём себя так, а не иначе, касается только меня и воспитанника. Я принял вас, чтобы положить конец досужим вымыслам о наших персонах и покорно просить своих соседей, по возможности, не вмешиваться в нашу частную жизнь, на которую мы, как и вы, уважаемые, имеем полное право.

Несколько растерявшийся от этой вежливой грубости Манфред всё же собрался с духом и продолжил:

– Простите, герр Виттельсбах, что мы потревожили вас, но нам не дают покоя некоторые замеченные всеми странности.

– Например?

– К примеру, калитка, через которую вы проходите, словно вы бесплотны, и которую никто из нас не мог сегодня открыть.

– Всё очень просто, господа. Она заперта на электронный замок. Некоторые издержки научно-технического прогресса.

И хозяин показал потерявшим дар речи посетителям, разглядывающим далеко не роскошную обстановку жилища отпрыска королевской фамилии, маленький пульт.

Вагнер снова сглотнул.

– А ваше исчезновение?

– Исчезновение? – удивился визави.

– Многие видели, как вы с сыном растворились в воздухе недалеко от Вальдштрассе.

– Герр Вагнер, вы, наверное, шутите. Неужели вам неизвестно, как возникают миражи? Особенно в такую жару. Господа, вы современные, здравомыслящие люди, откуда эти отголоски средневековья? Итак, вы хотите узнать что-то ещё или же на сегодня достаточно?

– Мы вполне удовлетворены, – растерянно тряся головой, ответил собеседник. – Позвольте откланяться.

Хозяин снова сделал движение кистью, открывая им путь со двора на улицу, не обратив внимания, что Вагнер, не до конца поверивший его словам, зорко за ним следит. Тот не ошибся, в ладони мужчины не было отмыкающего калитку приспособления, его сжимала другая рука. Обуреваемый сомнениями Манфред и шокированные делегаты от Шульштрассе направились к ожидавшим результатов соседям.

Закрыв дверь за визитёрами, Конрад с тревогой взглянул на сына.

– Кажется, мы оказались несколько беспечны, Тео, и чуть не раскрыли себя.

– Да, не стоило просачиваться сквозь калитку, – смеясь, сказал мальчик.

– Что за бред? Проходить сквозь металл не можем даже мы…

– Думаю, что защитные заклинания дали такой эффект на фоне жары, папа, – посерьёзнев произнёс подросток. – Визуальный. А вот с пультом здорово получилось. Кстати, чем ты воспользовался?

– Пришлось импровизировать, – отозвался отец. – И пульт вовремя подвернулся под руку. От чего он?

Конрад протянул сыну маленький предмет.

– Это от пылесоса, – взглянув на вещицу, промолвил тот. – Ну-ка, Роберт…

Он нажал кнопку. Круглая щётка, ругаясь на чём свет стоит, выкатилась с базы.

Виттельсбах вытаращил глаза.

– Тео, это ты научил его сквернословию? Зачем?

– Нет, папа, это Эмма запрограммировала. Я пытался её остановить, но с ней спорить бесполезно.

– Нигилистка, – пробурчал Виттельсбах. – Для неё не существует никаких авторитетов.

Нигилисты – индивидуумы, отрицающие смысл человеческого существование, авторитеты, отвергает духовные ценности и идеалы.

Теодорих затуманился и опустился в кресло у стола.

– Знаешь, наверное, я не стану с ней больше встречаться.

Отец тоже сел и придвинулся ближе.

– Почему, сынок? Из-за её поведения?

– Да. Мне стыдно находиться рядом, когда мы на людях. Она кричит, размахивает руками, бранится. Честное слово, противно.

Конрад задумался.

– А ты объяснился с ней? – поинтересовался он. – Сказал, что это тебе не нравится?

– Говорил не единожды. Но у Эммы на всё один ответ – это мой стиль. Разве вульгарность может быть стильной?

– Да, плохи дела. Урсула никогда не пыталась держать девчонку в узде, а стоило бы. С такой вседозволенностью Эмма может докатиться и до темноты.

– Именно этого я и боюсь.

Теодорих лёг щекой на руку отца. Тот положил ладонь мальчику на голову и, наклонившись, поцеловал в светлую макушку.

– Ты должен поставить её перед выбором: либо стиль, либо ты.

– Но вдруг она выберет не меня? – не поднимая головы, с отчаянием сказал подросток. – А ты, что сделал бы ты на моём месте?

– Уверен, что встречаться с той, которой стыжусь, не стал бы. И всё же, подумай, Эмма не просто твоя девушка, она друг. Вспомни, как часто она поддерживала тебя. Не торопись, попробуй поговорить с ней ещё раз.

– Попробую, – вздохнул Теодорих. – Пап, давай лучше обсудим что-нибудь другое.

И разговор перетёк в иное русло.

Только что мы видели наших героев в уже обжитом ими новом мирке. Но месяц назад, когда те только поселились на Шульстрассе, всё было несколько иначе. В отличие от Теодориха, знакомого с прелестями цивилизованной жизни, для Конрада первые дни стали кошмаром. К счастью, маг пока находился в том возрасте, когда со всем новым, в конце концов, смиряешься, особенно, если оно создаёт непривычные, но приятные удобства.

После того, как маг ухитрился прижечь руку тостером, чуть не отрезать палец электрической хлеборезкой и прокрутить в стиральной машине котёнка, подаренного по человеческому обычаю Эммой на новоселье и, к удивлению, отделавшегося лишь испугом, отношения Конрада с бытовой техникой почти наладились. Чародей уже не пытался уничтожить жужжащую посудомойку и убить магией кружащий по комнатам и болтающий с хозяином пылесос. Иногда по рассеянности он даже отвечал роботу, над чем потом долго смеялся вместе с Теодорихом.

Но более всего Виттельсбаху нравилось такое старинное, но малознакомое ему изобретение, как ванна. В замках омовения совершались либо в колодце, либо путём магического вызова некоего суррогата душа. И то, и другое очищало, но не слишком, что не удовлетворяло чистоплотного мага. А в это огромную, как раз по его росту, лохань, он погружался полностью и наслаждался горячей водой, смывающей как грязь и пот, так и дневную усталость. И Конрад с энтузиазмом соглашался с утверждениями Эммы о полезности почти всех человеческих выдумок, кроме оружия.

Сурового в прошлом мага невозможно было узнать. Он остриг волосы, и волнистые, чёрные с проседью пряди красиво обрамляли помолодевшее лицо. Возобновив тренировки, Виттельсбах вскоре вернул себе форму и прежнюю величественную осанку. Кроме того, волшебник отказался от мрачного цвета одежды, используя её только на «службе», как он называл задания, поручаемые ему время от времени иллюминасом.

Носил Конрад обычные вещи, не брезгуя джинсами и джемперами, которые великолепно смотрелись на ладной фигуре. Магическим способом приходилось создавать лишь рубашки: ни одна из сшитых людьми не выдерживала напора налитых мускулов атлета.

С сотворением одежды сначала тоже возникали проблемы. У волшебника, с детства привыкшего к чёрному, пиджаки и сорочки получались в горошек, в цветочек, с кружевами, пока он, наконец, не приспособился к новому стилю и цветовой гамме.

С сыном они жили душа в душу. Первое время мальчик почти не отходил от Конрада. Он забыл друзей, не интересовался книгами и проводил все дни с отцом. Это нравилось чародею, но его беспокоило отсутствие у юного мага собственной жизни. Виттельсбаха несколько утешала мысль, что, скорее всего, со временем это пройдёт, и он не ошибся. Ещё до переезда из Фюрстенберга в Гонзенхайм, Теодорих изредка, а потом всё чаще стал навещать родственников и подругу.

Но даже после смены жилья подростку снились кошмары: он кричал, плакал, и Конраду приходилось забирать его в свою кровать; близость отца успокаивала ребёнка. Чародей настойчиво расспрашивал мальчика о его снах. Тот некоторое время отмалчивался, но, наконец, признался, что еженощно видит смерть Конрада от проклятия. К счастью, детская психика оказалась достаточно гибкой, чтобы справиться со старым и принять новое, и ужасные видения, в конце концов, прекратились.

Маг так баловал сына, что, находись на его месте кто-нибудь другой, он не преминул бы сесть отцу на шею. Но не таков был Теодорих, хорошо помнивший годы одиночества рядом с мрачным умирающим опекуном. И каждая весёлая улыбка Конрада делала подростка безмерно счастливым.

Последнее время мальчика тревожили только последствия проклятия, и он с беспокойством смотрел на лёгкую синеву вокруг губ отца, сигнализирующую о неполадках с сердцем. Совсем излечиться Виттельсбах не мог. Повреждения, нанесённые «инквиетумом», с годами не исчезали, но, благодаря железному когда-то здоровью, оказались не настолько сильны, чтобы вызывать серьёзные приступы.

Конрад старался не вспоминать о страшном для них обоих периоде жизни. И никогда, ни на одном этапе своего существования, он не чувствовал себя таким счастливым и свободным, как сейчас. Камень, носимый чародеем, уверенным в своей судьбе тёмного, благодаря разъяснениям иллюминаса, упал с его плеч, Тео тоже миновала чаша сия. И сейчас оба волшебника – зрелый и юный наслаждались покоем и тихой жизнью без войны, не зная, что готовит им будущее.

Глава 2

С момента описанных событий миновало немногим более полугода, наступил апрель. В замке Либенштайн собрались члены «Филии луцис» из Германии и нескольких других стран. Иллюминас намеревался сообщить нечто важное, тревога звучала в его «вокаре». Конрада зов нашёл в Ватикане, и чародей немедленно субвертировал на родину.

Лёвенштайн выглядел обеспокоенным, но начал с мелких дел и поручений, не имеющих большой срочности, а лишь рекомендуемых к исполнению. А потом перешёл к миссии, порученной им Виттельсбаху.

Уже некоторое время после смерти Майделя ждали появления нового дукса, хотя слухи, наполняющие волшебный мир, давали надежду, что на стороне тёмных пока нет колдуна, способного возглавить слуг ночи. Но поступали и иные сведения, которые иллюминас считал нужным всякий раз проверять.

– Из своих источников я узнал, что в Италии поднимает голову «Серви ноктис», – сказал он. – Там объявился новый вожак, о котором мы пока ничего не знаем. Конрад побывал в Риме. У тебя найдётся,