Русская революция на Украине. История махновского движения

Автор Нестор Махно и Петр Аршинов

Предлагаем читателю мемуары вождя международного анархо-террористического движения с одной-единственной целью — показать современнику, куда, к какому печальному и вместе с тем закономерному итогу может привести и в конце концов неизбежно приводит молодых и талантливых людей химера революционного переустройства общества. Пройдя все огни и воды, больной и страдающий бывший командарм оказался выброшенным на обочину истории без гроша в кармане и какой-либо надежды на лучшее будущее. Всё, что было ему отпущено — это немного времени, чтобы закончить свои воспоминания, да койка в бесплатном госпитале, где он завершил свой жизненный путь. Книга публикуется по изданию: «Издатели: библиотека Махновцев. Федерация анархо-коммунистических групп Северной Америки и Канады, Париж 1929».
В книгу добавлено предисловие В.Н. Ерёмина, содержащее, помимо аналитических материалов, стихи и песни самого Н.И.Махно.

• Язык: Русский
• Издатель: Aegitas
• Дата выпуска: 25 июн. 2019 г.
• ISBN: 9780369400567

Нестор Махно

Революционер-анархист. Во время гражданской войны 1917—1922 годов командовал крестьянской повстанческой армией. Автор мемуаров «Воспоминания».

Предварительный просмотр книги

Нестор Иванович Махно

РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ на УКРАИНЕ 

(От марта 1917 г. по апрель 1918 год)

engraved-mini

Петр Аршинов

История махновского движения

---

osteon-logo

ООО Остеон-Групп

Ногинск — 2019

Предлагаем читателю мемуары вождя международного анархо-террористического движения с одной-единственной целью — показать современнику, куда, к какому печальному и вместе с тем закономерному итогу может привести и в конце концов неизбежно приводит молодых и талантливых людей химера революционного переустройства общества. Пройдя все огни и воды, больной и страдающий бывший командарм оказался выброшенным на обочину истории без гроша в кармане и какой-либо надежды на лучшее будущее. Всё, что было ему отпущено — это немного времени, чтобы закончить свои воспоминания, да койка в бесплатном госпитале, где он завершил свой жизненный путь.

     Книга публикуется по изданию: «Издатели: библиотека Махновцев. Федерация анархо-коммунистических групп Северной Америки и Канады, Париж 1929».

     В книгу добавлено предисловие В.Н. Ерёмина, содержащее, помимо аналитических материалов, стихи и песни самого Н.И.Махно.

     Хорошим дополнением к «Воспоминаниям» Махно послужит книга его идейного противника Петра Аршинова «История махновского движения», содержащая ценные сведения о событиях того времени, происходивших как в России, так и на Украине. Публикуется по изданию: Берлин : Изд-во Группы русских анархистов в Германии, 1923.

Оглавление

Виктор Еремин. Нестор Махно, как Фауст русской революции

Нестор Махно. Я В БОЙ БРОСАЛСЯ С ГОЛОВОЙ... Стихи разных лет

НЕСТОР МАХНО. РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ НА УКРАИНЕ.  (От марта 1917 г. по апрель 1918 год) 

Вместо предисловия

ЧАСТЬ I.

ГЛАВА I. Моё освобождение

ГЛАВА II. Встреча с товарищами и первые попытки наладить революционную общественную работу

ГЛАВА III. Организация Крестьянского Союза

ГЛАВА IV. Разбор полицейских архивов

ГЛАВА V. Перевыборы Общественного комитета. Идея контроля над ним

ГЛАВА VI. Роль учителей, наша работа в Общественном комитете

ГЛАВА VII. Первое мая. Отношение крестьян к земельному вопросу

ГЛАВА IX. Некоторые итоги

ГЛАВА X. Борьба против арендной платы

ГЛАВА XI. Приезд в Россию П. А. Кропоткина. — Встреча с Екатеринославскими анархистами

ГЛАВА XII. Корниловский поход на Петроград и меры против него

ГЛАВА XIII. Борьба с контрреволюцией, идущей на деревню

ГЛАВА XIV. Поездка к фабрично заводским рабочим г. Александровска

ГЛАВА XV. Заигрывание губернского совета с Гуляй-Полем

ЧАСТЬ II.

ГЛАВА I. Октябрьский переворот в России

ГЛАВА II. Выборы в учредительное собрание и наше отношение к борющимся партиям

ГЛАВА III. Губернский съезд

ГЛАВА IV. Контрреволюция Украинской Центральной Рады

ГЛАВА V. С левым блоком против контрреволюции

ГЛАВА VI. Вооружённые крестьяне едут на помощь городским рабочим. — Александровский ревком и следственная комиссия

ГЛАВА VII. Бой с казаками, делегации, разоружение казаков и связи с ними

ГЛАВА VIII. Мои наблюдения за большевистско-левоэсэровским блоком в Александровске и последствия этих наблюдений

ГЛАВА IX. Упразднение «земской единицы». Выделение Революционного комитета из состава совета. добывание средств на революционные нужды

ГЛАВА X. Как налаживался товарообмен деревни с городом и как боролись за него

ГЛАВА XI. Новые члены нашей группы

ГЛАВА XII. Сельскохозяйственные коммуны. Их внутренние распорядки. Враги этих коммун

ГЛАВА XIII. Успехи немецко-австрийских армий и Украинской центральной Рады против революции. Агенты контрреволюции на местах и борьба с ними

ГЛАВА XIV. Стягивание отрядов воедино. Установление оперативного единства с фронтом большевистско-левоэсэровского блока против контрреволюции

ГЛАВА XV. Экстренный вызов меня в штаб Егорова и гибель нашего боевого участка

Петр Аршинов

ИСТОРИЯ МАХНОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ

ПРЕДИСЛОВИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Глава 1. Демократия и трудовые массы в русской революции

Глава 2. Октябрьский переворот в Великороссии и на Украине

Глава 3. Революционное повстанчество на Украине. — Махно.

МАХНО

Глава 4. Падение гетмана. — Петлюровщина. — Большевизм

БОЛЬШЕВИЗМ. ЕГО КЛАССОВАЯ ПРИРОДА

Глава 5. Махновщина

КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ЛИ?

Глава 6. Махновщина (продолжение)

КТО ТАКОЙ ГРИГОРЬЕВ?

ОБЪЯВЛЕНИЕ О СОЗЫВЕ ЧЕТВЕРТОГО ЭКСТРЕННОГО СЪЕЗДА КРЕСТЬЯНСКИХ, РАБОЧИХ И ПОВСТАНЧЕСКИХ ДЕЛЕГАТОВ

ПРИКАЗ № 1824

Глава 7. Великое отступление махновцев и их победа

Казнь Григорьева. — Бой под Перегоновкой. — Разгром деникинцев. — Эра свобод

Глава 8. Ошибки махновцев. Второе нападение большевиков на повстанческий район

«ПРЕДАТЕЛЬСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ БОЛЬШЕВИКАМИ-КОММУНИСТАМИ УБИЙСТВА БАТЬКИ-МАХНО»

ПОИМКА МАНЦЕВСКИХ АГЕНТОВ

Глава 9. Соглашение махновцев с Советской властью. — Третье нападение большевиков

«УСЛОВИЯ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОГО СОГЛАШЕНИЯ МЕЖДУ СОВЕТСКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ УКРАИНЫ И РЕВОЛЮЦИОННОЙ ПОВСТАНЧЕСКОЙ АРМИЕЙ УКРАИНЫ (МАХНОВЦЕВ)»

РАЗДЕЛ 1 — ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОГЛАШЕНИЕ

РАЗДЕЛ 2 — ВОЕННОЕ СОГЛАШЕНИЕ

ЧЕТВЕРТЫЙ ПУНКТ ПОЛИТИЧЕСКОГО СОГЛАШЕНИЯ

ПРИКАЗ КОМАНДАРМУ ПОВСТАНЧЕСКОЙ Т. МАХНО.

Глава 10. Понятие и значение национального в махновщине. — Еврейский вопрос

«РАБОЧИМ, КРЕСТЬЯНАМ И ПОВСТАНЦАМ.

Глава 11. Личность Махно. — Краткие сведения о некоторых участниках движения

Краткие сведения о некоторых участниках движения

Глава 12. Махновщина и анархизм

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Виктор Еремин

Нестор Махно,

как Фауст русской революции

"Всякую революцию задумывают романтики,

осуществляют фанатики,

а пользуются ее плодами отпетые негодяи."

                                           Томас Карлейль.

Вначале XX столетия многие европейские философы сошлись во мнении, что человечество живёт в мире гётевского Фауста. Это означает, что человек может продать душу дьяволу, но при этом, коварно используя дьявольские силы, творить добро. За столь праведные дела он будет прощён Господом и вознесён в райские кущи. Теперь это чаще называют протестантским мышлением Западной Европы.

Одновременно с Гёте (даже немного раньше Гёте) в России создал роман «Жизнь Фауста» немецкий эмигрант на императорской службе Фридрих Максимилиан Клингер. Автор предъявил человечеству иного Фауста — РУССКОГО Фауста. Его отличие от гётевского в том, что дьявол «покупался» на все уловки мудрого Фауста, но лишь для того, чтобы обращать его попытки совершать добро в ещё более страшное и пагубное зло. Мнивший себя хитрецом и благодетелем человечества философ помимо воли всякий раз обращался в невероятного злодея. Таким образом, русский Фауст стал символом невозможности компромисса со злом и тщетности любой попытки обмануть князя тьмы. Максимализм Совести стал идеей и знамением Русского Фауста. И мы в самом деле живём сегодня в мире ожесточённого противоборства двух Фаустов.

Удивительно, но именно Россия в начале XX столетия показала наглядные классические образцы обоих Фаустов. И если мастер компромисса революционер-идеалист В.И. Ленин оказался совершенным двойником гётевского Фауста, то образ клингеровского Фауста воплотил в жизнь наивный крестьянский бунтарь-идеалист Нестор Иванович Махно (1888 — 1934).

1

Нестор Иванович Махно родился 26 октября (7 ноября) 1888 г. в селе Гуляйполе Екатеринославской губернии, т.е. в Новороссии. Селом в дореволюционной России называлось крестьянское поселение, в котором имелась собственная церковь с постоянным священником. Сельские поселения, в которых церкви не было или в церковь (чаще часовню) приезжал священник со стороны, назывались деревнями. Гуляйполе было очень большим селом.

Семья Махно являла собой типичный образец крестьянской вольной бедноты. Предки их никогда не были крепостными, но и обеспеченной жизнью никто из них похвастать не мог. Родители трудились на собственной земле. Пятеро сыновей (Нестор был младшим) и дочь помогали им по хозяйству, а став постарше, зарабатывали на стороне. Сыновья окончили в Гуляйполе двухклассное начальное училище. Вот и всё образование.

Огромное влияние на 17-летнего Нестора оказала Русская революция 1905—1907 гг. Бессмысленность и изуверство убийц народа 9 января навсегда переполнила душу юноши ненавистью к «хозяевам» жизни и особенно к аристократической верхушке. Это в наши дни публике навешивают на уши лапшу о затесавшихся в крестный ход к царю провокаторах, которые якобы первыми открыли огонь по солдатам. Но демагоги ни слова не говорят о том, каким образом и зачем перед мирным крестным ходом появились вооруженные батальоны, по каким причинам они расстреливали не только простых участников хода, но и полицейских, официально охранявших шествие, а главное — о бесстрастных документах медэкспертиз, описавших десятки штыковых ран на трупах тринадцати-четырнадцатилетних подростков, женщин и стариков, найденных в отдалённых от места основной расправы дворах. Солдаты и казаки не просто расстреливали, они гонялись по всему городу за участниками крестного хода, особенно за раздражавшими их подростками, и садистски убивали их с разрешения и даже по указу царских властей, прежде всего по воле дядей Николая II. А затем царь не нашёл ничего умнее, как публично выразить благодарность убийцам за пресечение беспорядков. Однако страна узнала правду в первые же дни кровавых событий. Революция оказалась неизбежной.

В самый её разгар летом 1906 г. Нестор и несколько его товарищей-односельчан вступили в «Крестьянскую группу анархо-коммунистов» Гуляйполя. Юношей привлекла именно эта идея преобразования общества. Речь шла о мире без частной собственности и государства, при всеобщих самоуправлении, дисциплине и довольстве для всех. В центре была идея П.А. Кропоткина: «…пусть каждый берёт сколько угодно всего, что имеется в изобилии, и получает ограниченное количество всего того, что приходится считать и делить!»

Достичь этого предполагалось, в частности, организацией террора в отношении высшего чиновничества и эксплуататорских классов. Конечной целью молодых революционеров стало учреждение анархического коммунизма без государства и чиновников, где общество будет жить посредством самоуправления личностей.

Уже с октября 1906 г. Нестор принимал участие в подготовке и проведении террористических акций. В самом конце того же года он был впервые арестован за хранение огнестрельного оружия, но его скоро отпустили.

В августе 1908 г. террорист Махно был арестован в очередной раз, теперь за участие в убийстве чиновников военной управы. Следствие тянулось полтора года, и 22 марта 1910 г. Одесский военный окружной суд приговорил Нестора к смертной казни через повешение. Впрочем, в связи с молодостью преступника казнь тогда же была заменена пожизненной каторгой.

Махно повезло. Его не отправили в Сибирь. Каторжные работы он отбывал… в Центральной Бутырской тюрьме Москвы. Там молодой человек оказался среди большевиков и анархо-коммунистов. Выдающееся влияние оказал тогда на Нестора бывший большевик, перешедший с 1906 г. в анархо-коммунисты и ставший видным идеологом русского анархизма Пётр Андреевич Аршинов. Он и подвиг Махно на стезю самообразования. Годы в Бутырке стали настоящим университетом для Нестора. С помощью сокамерников-революционеров каторжник переродился в человека высокой культуры и глубоких знаний.

К сожалению, жизнь в тюрьме не благоприятствовала человеческой природе. Нестор, искренний борец за справедливость, часто попадал в карцер, где, в конце концов, заболел туберкулёзом лёгких.

2

Вконце февраля — начале марта 1917 г. в стране произошла буржуазная революция. Николай II отрёкся от престола. Власть перешла к Временному правительству. Одним из первых своих декретов оно выпустило из тюрем политических заключённых. Махно оказался на свободе.

Через три недели он уже был в Гуляйполе. Причём его сразу приняли на родине как народного вождя, пострадавшего за Совесть. И Нестор Иванович оправдал надежды бедноты.

В первые же дни Махно избрали товарищем (заместителем) председателя волостного земства. Тогда же он стал председателем Совета крестьянских и солдатских депутатов и вошёл в состав Гуляйпольского комитета общественного спасения. Единогласно признанный главой местных анархистов, Нестор Иванович сформировал из боевиков отряды экспроприаторов и приступил к конфискации имущества буржуев. Одновременно, будучи достойным учеником большевиков, в июне 1917 г. Махно потребовал учредить и учредил рабочий контроль на предприятиях Гуляйполя. А в июле того же года он разогнал прежнее земство, провёл новые выборы и стал председателем обновлённого земства. Затем Нестор Иванович объявил себя комиссаром Гуляйпольского района и де-факто приступил к формированию собственного справедливого государства.

В августе 1917 г. в Гуляйполе Комитет спасения революции сформировал из анархистов собственную армию — боевую дружину «Чёрная гвардия». С её помощью уже в сентябре 1917 г. началась конфискация помещичьих и церковных земель. На этих угодьях предполагалось учредить свободную сельскохозяйственную коммуну.

Великую Октябрьскую революцию Нестор Иванович принял с уважением, хотя и критиковал. Он принял активное участие в формировании Советов. Однако в феврале 1918 г. революционные отряды были разгромлены германскими оккупантами. Вынужденный отступить на территорию большевиков, Махно распустил «Чёрную гвардию», а сам отправился в Москву, чтобы восстановить прежние связи с революционерами. Вожди русских анархистов приняли его с распростёртыми объятиями, познакомили с П.А. Кропоткиным. Организовали ему встречи с вождями большевиков — В.И. Лениным, Я.М. Свердловым, Л.Д. Троцким и др. Тогда-то Махно и пришёл к мнению, что одолеть контрреволюцию можно только объединив все силы народа.

3

Вконце июля 1918 г. Нестор Иванович по поддельному паспорту вернулся в Гуляйполе. Уже через месяц он организовал партизанский отряд в несколько десятков человек. В конце сентября того же года партизаны отбили у оккупантов большое село Дибривки (ныне Великомихайловка). Радостные, в ночь с 30 сентября на 1 октября они объявили Нестора Ивановича своим «батькой», т.е. вождём. На утро в село ворвался австро-венгерский батальон (около 400 отлично вооружённых и обученных человек). Махновцы попрятались, а оккупанты устроили крестьянам порку на центральной площади. Тогда Нестор Иванович по наитию организовал пулемётную атаку на врага, и партизаны перестреляли почти всех австрияков. Этот бой принёс Махно всеукраинскую славу. В его отряд стали вливаться всё новые и новые партизанские группы.

Первым к Махно присоединился дибривский партизанский отряд Феодосия Щуся (1893 — 1921). Опытный вояка, матрос и анархо-коммунист, Щусь стал «правой рукой» батьки, начальником кавалерии Революционной повстанческой армии Украины. Правда, существует сомнительная версия о том, что в конце существования армии Махно Щусь стал склоняться к примиренчеству, за что был застрелен лично Махно. В любом случае, он погиб 13 июня 1921 г.

События в Дибривки натолкнули Махно на идею тачанки — подрессорной конной повозки с укреплённым на ней станковым пулемётом «Максим». Идея пулемёта на повозке появилась ещё в англо-бурскую войну в Африке. Но именно подрессорная, очень подвижная и быстрая повозки впервые была широко применена в боевых действиях армией Махно.

4

Вконце ноября многократно увеличившийся партизанский отряд Нестора Михайловича занял Гуляйполе. Поселение объявили столицей. Махно возглавил местное правительство — Гуляйпольский революционный штаб. К этому времени Нестор Иванович был уже самым популярным и уважаемым руководителем крестьян Малороссии. Надо сказать, что Махно жёстко карал своих бойцов за грабежи. За любую реквизицию у крестьян партизаны расплачивались ценностями. Средства они добывали путём реквизиции имущества буржуев и дворянства. Так что назвать это формирование бандой нет никакого повода.

В первый год войны Нестор Иванович тесно сотрудничал с большевиками. Он организовал повстанческий фронт против наступавшей на Украину Добровольческой армии А.И. Деникина. Полагая его членом своих рядов, 21 февраля 1919 г. большевистское командование включило его формирование в состав Красной армии и назначило Махно командиром 3-ей бригады 1-ой Заднепровской дивизии. За взятие в марте того же года Бердянска и Мариуполя Нестора Ивановича наградили орденом Боевого Красного Знамени. В списке награждённых этим орденом фамилия Махно стоит под № 4.

Союз этот продержался до начала мая 1919 г.

8 мая вспыхнуло грандиозное антисоветское восстание атамана повстанческих войск Херсонщины, Запорожья и Таврии Николая Александровича Григорьева. Подобно Махно, батько крупного партизанского отряда Григорьев поначалу поддержал большевиков и в конце апреля 1919 г. стал начдивом 6-ой Украинской советской дивизии.

Однако политика военного коммунизма, продразвёрстка и жестокость, с которой местные чекисты проводили реквизиции на селе, быстро восстановили против Москвы и крестьянские массы, и их вожаков. Уже через несколько дней после назначения Н.А. Григорьева начдивом дело дошло до того, что бойцы 6-ой дивизии при молчаливом согласии командования стали помогать крестьянам отбиваться от экспроприаторов. Заодно устроили еврейский погром.

7 мая чекисты попыталось арестовать начдива. Не тут-то было. Чекистов самих расстреляли. А 8 мая Григорьев обнародовал т.н. «Универсал», в котором призвал отказаться от чьей бы то ни было диктатуры и передать всю власть выборным Советам. Провозглашались: «…свобода печати, совести, собраний, союзов, забастовок, труда и профессий, неприкасаемость личности, мысли, жилища, убеждений и религии»!

Однако все эти красивые лозунги сопровождались массовым вырезанием евреев и русских (москалей). Русская речь оказалась под запретом.

5

Махно поначалу выжидал. Но подозрения советского командования в отношении его настроений быстро возрастали. На всякий случай махновцев перестали снабжать боеприпасами и оружием. Как результат, в боях с деникинцами под командованием генерала А.Г. Шкуро 3-я бригада 1-ой Заднепровской дивизии потерпела тяжкое поражение и вынуждена была отступить. Председатель Революционного военного совета РСФСР Л.Д. Троцкий обвинил в поражении Н.И. Махно и 4 июня издал приказ о признании его вне закона. В ответ Нестор Иванович направил телеграммы на имя Ленина, Троцкого, Зиновьева, Каменева, Ворошилова и Раковского, где заявил, что остаётся преданным делу революции, но выходит со своими бойцами из Красной армии по причине постоянных нападок на него руководства большевиков.

Он объединился с остатками разгромленной красноармейцами дивизии Григорьева и продолжил воевать против Деникина. В середине июля Махно возглавил Реввоенсовет Революционно-повстанческой армии Украины (РПАУ). Однако Н.А. Григорьев всё более и более склонялся к союзу с Деникиным. Дело кончилось тем, что 27 июля 1919 г. Н.И. Махно и его адъютант А.В. Чубенко застрелили Григорьева, обвинив его в связях с Деникиным и националистических погромах.

В августе 1919 г. против большевиков восстала 58-ая дивизия Красной армии. Восставшие влились в ряды махновцев. Численность последних возросла, что позволило Нестору Ивановичу провозгласить себя главнокомандующим РПАУ.

6

Тем временем не дремало командование деникинцев. В сентябре было принято решение срочно покончить с махновщиной. 12 сентября началось общее наступление белых на РПАУ. Уже через десять дней махновцы оказались в клещах врагов под Уманью: на севре и западе против них действовали петлюровцы, а на юге и востоке — деникинцы.

И тогда Махно пошёл на явную авантюру. Воспользовавшись тем, что у села Перегоновка батальоны генерала Я.А. Слащёва действовали разрозненно, поскольку были уверены в недееспособности «бандитов» против регулярной армии, 26 сентября махновцы ринулись в бой и разбили противника по одиночке. Нападение оказалось столь неожиданным, что к утру 27 сентября все три батальона были порублены, а махновцы с наскока выбили белых из Умани. Прорвав окружение, РПАУ совершила молниеносный рейд по тылам армии Деникина. В начале октября под властью махновцев оказались Мелитополь, Бердянск, Мариуполь.

27 октября 1919 г. на съезде Советов в Александровске (ныне Запорожье) Махно объявил об учреждении на отвоёванной территории «вольных Советов». А уже 2 ноября махновцы взяли Екатеринослав (в советской время Днепропетровск, ныне Днепр). Правда, продержались там менее двух месяцев, и в конце декабря город вновь заняли белые. На беду, в декабре в рядах РПАУ вспыхнула эпидемия тифа. Заболел и сам Махно. Болезнь существенно ослабила силы повстанцев. Под натиском белых им пришлось вернуться из Екатеринослава в Александровск. К этому времени махновцев признали третьей, крестьянской силой гражданской войны.

Однако, невзирая на великие заслуги махновцев в деле разгрома Деникина, большевики не простили им измену. 9 января 1920 г. Всеукраинский ревком объявил Нестора Ивановича и его махновцев «дезертирами и предателями». Часть повстанческой армии была разоружена красноармейцами, другая её часть во главе с Махно ушли в Гуляйполе. Там батько Нестор призвал народ к беспощадной борьбе против лживых большевиков.

7

Война против большевиков шла вплоть до конца сентября 1920 г. К тому времени армия А.И. Деникина оказалась запертой в Крыму, а сам главнокомандующий, передав свои полномочия генералу П.Н. Врангелю, эмигрировал. Остро встал вопрос о ликвидации последнего оплота белого движения на территории страны. В таких условиях разногласия с большевиками отошли в сторону. Н.И. Махно предложил большевикам союз на условиях равноправия сторон. Большевики согласились.

2 октября 1920 правительство УССР подписало с Н.И. Махно соглашение, по которому «…между махновцами и Красной армией прекращались военные действия, на Украине объявлялась амнистия анархистам и махновцам, они получали право на пропаганду своих идей без призывов к насильственному свержению советского правительства, на участие в советах и в выборах на V съезд советов…  Махновская армия переходила в оперативное подчинение советскому командованию с условием, что сохраняет внутри себя установленный ранее распорядок».

Поскольку сам Нестор Иванович был серьёзно ранен в ногу, участвовать в боях он не мог. Воевать против Русской армии Врангеля батько отправил отряд в 2400 сабель, 1900 штыков, с 450 пулемётами и 32 орудиями. Командовать отрядом был назначен помощник Махно и командир полка Семён Никитич Каретников.

8 ноября 1920 г. махновцы участвовали в знаменитом форсировании Сиваша и вышли в тыл перекопских укреплений. На следующий день у озера Безымянное махновцы разгромили 5-тысячный конный корпус генерала И.Г. Барбовича.

Пока шли бои за Крым, в тогдашней столице Украины городе Харькове 14 ноября ЦК КП(б)У принял решение о ликвидации отрядов Махно.

23 ноября 1920 г. М.В. Фрунзе в нарушение соглашения о равноправии сторон издал приказ № 00149/пш, где, в частности, говорилось: «Все части бывшей повстанческой армии, находящиеся в Крыму, немедленно ввести в состав 4-й армии, Реввоенсовету которой поручается их переформирование…» Каретников и его штаб ответили категорическим отказом. Тогда командование Красной армии пошло на преступление. С.Н. Каретникова и начальника его штаба П. Гавриленко заманили в Мелитополь якобы на переговоры с М.В. Фрунзе, арестовали и 28 ноября расстреляли. Остальным махновцам пришлось с боями прорываться из Крыма. Ушёл небольшой отряд и только в середине декабря.

Но к тому времени, а именно 26 ноября, красноармейцы напали на штаб батьки Махно в Гуляйполе.

Война против Красной армии продолжалась до августа 1921 г. 28 августа Нестор Иванович и 77 оставшихся у него бойцов переправились через Днестр в Бессарабию. Там они сразу же были интернированы.

8

Из Румынии в апреле 1922 г. Махно с женой Галиной Андреевной Кузьменко и ещё двумя соратниками перебрался в Польшу, где они сразу попали в лагерь для интернированных. В августе того же года Нестора Ивановича и его жену арестовали как бандитов и поместили в Варшавскую тюрьму. Там 30 августа 1922 г. у них родилась единственная дочь Елена. Благо, в ноябре чету Махно оправдали и выпустили на свободу.

В апреле 1924 г. Нестора Ивановича, как нежелательную персону, польские власти спровадили в вольный город Данциг. Там его сразу же арестовали, обвинив в убийстве немецких колонистов на Украине. Из тюрьмы Махно бежал с помощью местных анархистов и в декабре нелегально перешёл границу с Германией. Оттуда путь его лежал в Париж, где уже обосновались Г.А. Кузьменко с дочерью.

Во Франции Нестора Ивановича приняли местные анархисты. Поначалу он жил гостем у разных доброжелателей. Только в июне 1926 г. ему удалось снять однокомнатную квартиру по адресу ул. Жарри, 18 в пригороде Венсенне. Больному туберкулёзом и израненному Махно пришлось искать работу. Французского языка он не знал и не смог его выучить. Успел он поработать помощником литейщика, потом токарем на заводе. Однако болезнь вынудила Махно уволиться. Жена работала на обувной фабрике, потом в бакалейной лавке, была домработницей в богатых домах, кухаркой, швеёй, уборщицей, прачкой в пансионе для детей русских эмигрантов… В 1927 г. супруги Махно развелись, но продолжали жить вместе в одной квартире.

Многие анархисты вынуждены были покинуть Россию. Большинство из них страдали ностальгией и жаждой мести. В мае 1926 г. к Махно заявился молодой анархист Соломон Шварцбард. Он рассказал, что готовит покушение на жившего в Париже в эмиграции С.В. Петлюру, вояки которого убили всю его семью во время еврейского погрома. Нестор Иванович отговаривал его, пытался объяснить, что Петлюра был противником погромов, всё происходило помимо его воли. Напрасный труд. 25 мая 1926 г. Шварцбард тремя выстрелами в упор застрелил Петлюру прямо на улице. Махно привлекли к процессу свидетелем стороны обвинения. Шварцбард был признан невиновным!

Прошло совсем немного времени, и 1 октября 1926 г. старый знакомый Нестора Ивановича анархист Василий Заец 1 октября 1926 г. застрелился прямо в квартире батьки.

Быть может под впечатлением от случившегося или из расчёта подзаработать некий богатый французский анархист предложил в тот год Махно профинансировать написание им мемуаров. Батько с радостью согласился. Первый том воспоминаний «Великая русская революция на Украине» был опубликован в 1927 г. К сожалению, книгу никто не покупал, и финансировать дальнейшую работу меценат отказался. И всё же Нестор Иванович написал ещё два тому, доведя воспоминания до конца 1918 г. Работу он закончил в 1929 г., но издали книги только после кончины автора.

С 1928 г. у Махно обострились старые болячки. Ему чуть не ампутировали раненую ногу, избежать операцию удалось, но с этого времени Нестор Иванович сильно хромал. Вскоре обострился застарелый костный туберкулёз. Бутырка достала-таки своего арестанта. Чтобы обезопасить дочь, Галина Андреевна перебралась на другую квартиру. Махно остался один. Поговаривали, что вскоре после отъезда жены и дочки, Нестор Иванович пытался покончить с собой. Но эта версия не имеет доказательств.

На помощь Махно пришёл анархист-коммунист и террорист, когда отбывавший каторгу в Бутырской тюрьме вместе с Нестором, Пётр Андреевич Аршинов. Он поселился в одном доме с Махно, и вскоре они вместе наладили издание журнала анархистов «Дело труда». Через журнал в июле 1927 г. Нестор Иванович познакомился со ставшими впоследствии легендарными испанскими анархистами-синдикалистами Франсиско Аскасо, Буэнавентурой Дуррути и Григорио Ховером. Он много рассказывал о применявшейся им тактике партизанской войны в России. Когда в 1931 г. в Испании вспыхнула герилья (партизанская война) в Каталонии, анархисты призвали Махно стать вождём испанских партизан.

Но к этому времени батько был уже тяжко болен. Нестор Иванович Махно умер 25 июля 1934 г. в Париже в больнице для бедных Тенон с диагнозом костный туберкулёз. Тело его было кремировано. Урну с прахом захоронили в ячейке № 6686 колумбария на кладбище Пер-Лашез. В марте 2019 г. власти города Гуляйполе приняли решение добиваться перезахоронения праха Нестора Ивановича Махно на родине.

Галины Андреевна Кузьменко и Елена Несторовна Махно остались жить в Париже. В первый год фашистской оккупации Елену вывезли на работы в Берлин. Мать последовала за дочерью. В немецкой столице они и встретили Красную армию. В августе 1945 г. обеих арестовали как членов семьи «заклятого врага Советской власти» бандита Махно. Состоялся суд. Галине Андреевне дали восемь лет лагерей, Елене Несторовне — пять лет ссылки. Наказание отбывали она в Казахстане. Там остались и после освобождения, жила в Джезказгане (ныне Жезказган) Карагандинской области. Кузьменко умерла в 1978 г., Елена Махно (Михненко) дожила до реабилитации в 1989 г. Умерла она в 1992 г.

9

Сегодня Нестора Ивановича Махно называют гением партизанской войны. Проведённые им боевые операции уникальны, их изучают в военных академиях многих стран. Его учениками признают Мао Цзэдуна, Че Гевару и многих других выдающихся революционеров и террористов.

Современной России он особенно интересен своими трудами по вопросам анархизма-коммунизма. В условиях возрастающего интереса нашей молодёжи к левым учениям проблема государства в обществе обострилась особо. Идеи отказа от государства, как аппарата насилия над личностью, и перехода к т.н. народному самоуправлению всё более и более смущают умы. Один из лидеров отечественного анархо-коммунизма В.В. Мальцев шумно выдаёт через интернет идеи Нестора Махно, в частности суждения о народном самоуправлении, за собственный эксклюзив и последнее время пытается навязать себя консультантом к новоиспечённому президенту Украины В.А. Зеленскому. Мальцев же шумно призывает население России к революции. Так что время Нестора Ивановича Махно ещё не прошло. Его тень лишь выжидает там, в загробном мире.

10

Ну, а завершу я это краткое вступление маленькой подборкой стихотворений Нестора Ивановича Махно, созданных им накануне окончательного разгрома его движения в 1920 — 1921 гг. Он был поэтом, не нам судить о силе его поэтического дарования, но всё же искренность его стихов подкупает...

* * *

Нестор Махно

Я В БОЙ БРОСАЛСЯ С ГОЛОВОЙ...

Стихи разных лет

Кинулась тачанка полем на Воронеж,

Падали под пулями, как спелая рожь.

Сзади у тачанки надпись «Хрен догонишь!»

Спереди тачанки надпись «Живым не уйдешь!»

1920

КОНИ ВЁРСТЫ РВУТ НАМЁТОМ...

Кони вёрсты рвут намётом,

Нам свобода дорога,

Через прорезь пулемёта

Я ищу в пыли врага.

Застрочу огнём кинжальным,

Как поближе подпущу.

Ничего в бою не жаль мне,

Ни о чём я не грущу.

Только радуюсь убойной

Силе моего дружка.

Видеть я могу спокойно

Только мёртвого врага.

У меня одна забота,

Нет важней её забот...

Кони вёрсты рвут намётом,

Косит белых пулемёт.

ОТВЕТ БОЛЬШЕВИКУ ДЫБЕНКО

Большевику не веря,

Кричали все в одно:

«Не ври как сивый мерин,

Мы все идём к Махно!»

Dybenko_&_Makhno

Павел Дыбенко и Нестор Махно.

ПРОКЛИНАЙТЕ МЕНЯ, ПРОКЛИНАЙТЕ...

Песня

Проклинайте меня, проклинайте,

Если я вам хоть слово солгал,

Вспоминайте меня, вспоминайте,

Я за правду, за вас воевал.

За тебя, угнетённое братство,

За обманутый властью народ.

Ненавидел я чванство и барство,

Был со мной заодно пулемёт.

И тачанка, летящая пулей,

Сабли блеск ошалелый подвысь.

Почему ж от меня отвернулись

Вы, кому я отдал свою жизнь?

В моей песне ни слова упрёка,

Я не смею народ упрекать.

От чего же мне так одиноко,

Не могу рассказать и понять.

Вы простите меня, кто в атаку

Шёл со мною и пулей сражён,

Мне б о вас полагалось заплакать,

Но я вижу глаза ваших жён.

Вот они вас отвоют, отплачут

И лампады не станут гасить...

Ну, а батько не может иначе,

Он умеет не плакать, а мстить.

Вспоминайте меня, вспоминайте,

Я за правду, за вас воевал...

1921

Я В БОЙ БРОСАЛСЯ С ГОЛОВОЙ...

Я в бой бросался с головой,

Пощады не прося у смерти,

И не виновен, что живой

Остался в этой круговерти.

Мы проливали кровь и пот,

С народом откровенны были.

Нас победили. Только вот

Идею нашу не убили.

Пускай схоронят нас сейчас,

Но наша Суть не канет в Лету,

Она воспрянет в нужный час

И победит. Я верю в это!

1921

Нестор Махно

РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ на УКРАИНЕ

 (От марта 1917 г. по апрель 1918 год) 

Посвящаю памяти умерших своих друзей и товарищей по организации украинских революционных тружеников и по совместной борьбе за свободное, безвластное коммунистическое общество:

Петру Гавриленко, Александру Калашникову, Моисею Калиниченко, Семену Каретнику, Филиппу Крату, Исидору (он же Петя) Лютому, Алексею Марченко, Савве Махно, Андрею Семенюте, Гавриилу Трояну, Степану Шепелю, Борису Веретельнику, X. Горелику, Павлу Коростылёву (Хундей), Луке Панченко, Абраму Шнейдеру и др.

Все они умерли при разных обстоятельствах, но на одном пути: на пути к завоеванию и осуществлению идеи свободы, равенства и вольного труда.

Title-list

Вместо предисловия

Выпуская в свет этот первый очерк: «Русская революция на Украине», — я считаю нужным сказать о нём несколько слов.

Во-первых, я считаю необходимым предупредить читателя, что в этом очерке недостаёт ряда весьма важных и характерных постановлений и воззваний Гуляй-Польского Крестьянского Союза, Совета Крестьянских и Рабочих Депутатов и их идейного вдохновителя — Гуляй-Польской Крестьянской Группы Анархо-Коммунистов, которая, стремясь объединить крестьян и рабочих под своими знамёнами, работала среди них, находясь всегда в их авангарде и разъясняя им вовремя сущность Революционного момента, прямые задачи всех тружеников в нём, задачи наиболее родственного их духу анархо-коммунистического движения.

Во-вторых, в очерке недостаёт фотографий ряда членов Гуляй-Польской Крестьянской Группы Анархо-Коммунистов, поместить которые, хотя бы с краткими биографическими очерками, было бы уместно именно на страницах этой части моих записок. Группа по существу своему, является звеном русской революции на Украине и фактическим руководителем родившейся в её русле «Революционной Махновщины», об идеологии и практике которой я постараюсь, по мере сил своих, дать трудящемуся классу мира, на его обсуждение целый ряд весьма важных вопросов. На страницах настоящего очерка были бы, по-моему, весьма уместны фотографии тех революционеров, которые вышли из трудовых низов и под моим идейным и организационным руководительством создали могучее антигосударственное революционное движение широких украинских трудовых масс, движение, определившееся, как известно, под чёрными знаменами революционной махновщины.

К великому сожалению, достать фотографии этих безвестных революционных борцов из крестьянской семьи, сейчас не представляется никакой возможности...

В общем, очерк вполне отвечает исторической правде о Русской Революции вообще и о нашей роли в ней. Против этой правды могут кричать только те из «знатоков» Русской Революции описываемого мною в настоящем очерке периода, которые, практически и полностью, не принимали участия во всех изгибах Революции, но очутившись за её пределами, успели всё-таки и устно, и печатно, зарекомендовать себя перед революционерами других стран, как людей, знающих Русскую Революцию во всех её проявлениях, на всех её путевых изгибах.

Возражения таких знатоков Русской Революции мы отнесём в область непонимания того, о чём и против чего их авторы могут стать на дыбы.

Об одном лишь приходится пожалеть мне, выпуская этот очерк в свет: это — что он выходит не на Украине и не на украинском языке. Культурно украинский народ шаг за шагом идёт к полному определению своего индивидуального своеобразия, и это было бы важно.

Но в том, что я не могу издать своих записок на языке своего народа, вина не моя, а тех условий, в которых я нахожусь,

Нестор Махно.

1926 г.

P. S. Считаю своим долгом выразить глубокую товарищескую благодарность французскому товарищу Евгению Венцелю, оказавшему мне неоценимую помощь, позволившую мне найти время выделить этот очерк из общих моих записок, составить его и дать в печать.

Н. М.

monumnt

Памятник Нестору Махно в гор. Гуляйполе

ЧАСТЬ I.

ГЛАВА I. Моё освобождение

Русская Февральская Революция 1917 года раскрыла все тюрьмы для политических заключённых. Не может быть никакого сомнения в том, что этому содействовали, главным образом, вышедшие на улицу вооружённые рабочие и крестьяне, частью в синих блузах, частью же переодетые в серые солдатские шинели.

Эти революционные труженики требовали проведения в жизнь амнистии в порядке революционных прав и настояли перед социалистами-государственниками, образовавшими в это время вместе с либеральной буржуазией временное «Революционное» Правительство и пытавшимися подчинить революционные события своему уму-разуму, чтобы их требования, как можно скорее, были осуществлены. Социалист-революционер А. Керенский, как революционный министр юстиции, не замедлил выполнить это требование трудящихся. В течение нескольких дней все политические заключённые были освобождены из тюрем и, таким образом, получили возможность взяться за продолжение своей живой работы среди трудящихся села и города, работы, которая была начата ими в тяжёлые годы подполья.

Вместе с этими политическими невольниками, которых царско-помещичье правительство России замуровало в сырые застенки тюремных казематов, с целью вырвать из трудовой семьи передовой элемент и этим убить в ней инициативу вскрывания лжи царско-помещичьего строя, и которые теперь снова очутились на свободе в рядах борющихся рабочих и крестьян против самодержавия, был освобожден и я.

Восемь лет и 8 месяцев моего сидения в тюрьме, когда я был закован (как бессрочник) по рукам и ногам, сидения, сопровождавшегося временами тяжелой болезнью, ни на йоту не пошатнуло меня в вере в правоту анархизма, борющегося против Государства, как формы организации общественности и как формы власти над этой общественностью. Наоборот, во многом, моё сидение в тюрьме помогло укрепить и развить мои убеждения, с которыми и за которые я был схвачен властями и замурован на всю жизнь в тюрьму.

С убеждением, что свобода, вольный труд, равенство и солидарность восторжествуют над рабством под игом государства и капитала, — я вышел 2 марта 1917 года из ворот Бутырской тюрьмы. С этим же убеждением я бросился на третий день по выходе из тюрьмы, там же в Москве, в работу Лефортовской анархической группы, ни на минуту не покидая мысли о работе нашей Гуляй-Польской группы хлеборобов, анархистов-коммунистов, работе, начатой ею одиннадцать-двенадцать лет тому назад и, несмотря на величайшие потери передовых её членов, продолжающейся, как мне друзья сообщали, и сейчас.

Одно меня угнетало: — это отсутствие у меня надлежащего образования и конкретно положительной подготовки в области социально политических проблем анархизма. Я глубоко это чувствовал и сознавал. Но ещё глубже я сознавал, что в наших анархических рядах эта подготовка отсутствует на 90%. И хотя я находил ответ, что это пагубное явление порождено отсутствием у нас анархической организации и её школ, однако, часто над этим задумывался.

И лишь надежда на то, что этому будет положен конец, меня бодрила и награждала энергией, ибо я верил, что легальная работа анархистов в захватывающий революционный момент неминуемо приведет их к сознанию необходимости создания своей анархической организации и разработке её средств, которые помогли бы ей привести все наличные силы анархизма к своим позициям и создать цельное и законченное в своих действиях — в данной революции — анархическое движение. Гигантский рост русской Революции меня сразу натолкнул на непоколебимую мысль, что анархическое действие в такие моменты неразрывно должно быть связанным с трудовой массой, как наиболее заинтересованной в торжестве свободы и правды, в новых победах, новом общественном социальном строительстве и в новых человеческих взаимоотношениях.

Таким образом, лелеял я мысль о развитии анархического движения в русской Революции, а отсюда и его идейного влияния на результаты её.

С этим убеждением я, спустя три недели после освобождения из тюрьмы, вернулся в Гуляй-Поле[1], — место моего рождения и жительства, где я оставил многих и много дорогого, близкого моему уму и сердцу и где, я чувствовал, смогу сделать кое-что полезное среди крестьян, в семье которых родилась наша группа, которая, несмотря на то, что потеряла две трети своих членов под расстрелами и на эшафотах, в далекой холодной Сибири и в скитаниях по заграницам, всё же совсем не умерла. Основное её ядро всё, или почти всё, погибло. Но оно глубоко пустило корни своей идеи среди крестьян не только в Гуляй-Поле, но и за его пределами. Необходимо максимальное напряжение силы воли и отчётливое знание — чего анархисты хотят и что, в связи с этим хотением, можно извлечь даже из развёртывающейся политической революции, и отсюда, из Гуляй-Поля, из недр населяющего его трудового крестьянства, родится та мощная революционная сила самодеятельности масс, на которую революционный анархизм, по мысли Бакунина, Кропоткина и ряда других теоретиков анархизма, должен опереться, чтобы указать пути и средства подневольному классу к разрушению старого рабского строя, который его угнетает, и к созданию нового, в котором рабство исчезнет, власть не найдёт себе места. Свобода, равенство и солидарность явятся путеводителями в жизни и борьбе человека и человеческих обществ, в отыскании новых идей и равенственных отношений между людьми.

С этой мыслью я носился долгие годы на каторге и теперь возвращался с ней в Гуляй-Поле.

ГЛАВА II. Встреча с товарищами и первые попытки наладить революционную общественную работу

По приезде в Гуляй-Поле, я в тот же день встретился со своими товарищами по группе. Многих уже не было в живых. Те, что пришли ко мне из старых, были — Андрей Семенюта (брат Саши и Прокофия Семенюты), Мойсей Калиниченко, Филипп Крат, Савва Махно, братья Прокофий и Григорий Шаровские, Павел Коростелев, Лев Шнайдер, Павел Сокрута, Исидор Лютый, Алексей Марченко и Павел Хундей (Коростылёв). Вместе с этими товарищами пришли наши молодые товарищи, которые в то время, когда я был на воле, ещё не были в группе. Сейчас они уже по два и по три года находились в нашей группе, занимались чтением анархической литературы, распространением её среди крестьян. Во все эти годы подполья они выпускали прокламации, печатанные на гектографе.

А сколько пришло крестьян и рабочих ко мне, сочувствующих анархической идее — их перечислить было нельзя. Правда, я не мог брать их на учет, когда тут же рисовал перед собою планы предстоящей для нашей группы работы.

Я видел перед собой своих друзей крестьян, — этих безымянных революционных анархистов-борцов, которые в своей жизни не знали, что значит обманывать друг друга. Они были чистые крестьянские натуры, которых трудно было убедить в чём-либо, но раз убедил, раз они тебя поняли и, проверив это понятое, убедились, что это именно так, — они возвышали этот идеал на каждом шагу, всюду, где только представлялась им возможность. Я говорю — видя этих людей перед собой, я