Вера. Божий дар или цыганское проклятие.

Автор Iryna Politaieva

Это первая книга из трилогии, которая повествует о жизни молодой девушки Веры, чье асоциальное и вызывающее поведение настроило против нее общество. В книге описываются события, происходящие на территории современной Украины. Вера живет с мамой, отец погиб, когда она была подростком. Институт ей ненавистен, друзей нет, лишь спортивная секция помогает держать себя в рамках приличия. С детства, страдая от необоснованной агрессии, она посещает спортивный клуб «Рыцари нового тысячелетия», где буквально даёт своему телу и разуму выпустить пар.

Вскоре её мать умирает от тяжелой болезни, и теперь у неё остаётся единственный близкий человек – необычная подруга, потомственная ведьма, которую называют Радугой. Но после смерти мамы ее жизнь становится ещё более мрачной и невыносимой. Ночные кошмары не дают спать, мысли о ничтожном и бессмысленном существовании не покидают девушку. Однако новый знакомый, молодой и таинственный тренер в спортивном клубе заставляет Веру по-другому взглянуть на мир. Затем внезапные события, загадочные и необъяснимые, раз и навсегда изменили её судьбу. Встреча с безумной незнакомкой ставят под угрозу не только ее отношения с новым тренером, её единственной подруге грозит смертельная опасность. Ей предстоит узнать ужасную правду не только о нём, но и о том, кто она на самом деле и как её жизнь связана с древней легендой создания Богом мира. А может это вовсе не легенда?

История полна трагических и опасных ситуаций, когда теряешь грань между реальным и нереальным, когда любовь заставляет подняться и искать выход и страшных обстоятельств. Это история о мире, который скрыт от нас, где страшные сказки о ведьмах, чертях, вампирах и оборотнях оживают. Но как только мы войдем в этот мир, вернуться уже не суждено, так произошло с Верой, и это может случиться с каждым.

• Язык: Русский
• Издатель: Iryna Politaieva
• Дата выпуска: 22 июн. 2021 г.
• ISBN: 9781005659356

Iryna Politaieva

Ирина Политаева начинающий автор из Украины. Она верит, что иные миры не так уж нереальны и невидимы. Мистика, магия и неведомые существа окружает нас и об этом ее истории.«Вера. Божий дар или цыганское проклятие» - это первая книга автора, которую она писала более пяти лет, и только спустя десять лет решилась представить ее читателям. Ирина имеет филологическое образование, воспитывает двух сыновей, увлекается нумерологией и астрологией.Кредо автора: Если ты оказался на дне, отталкивайся от него ногами, чтобы выбраться.

Предварительный просмотр книги

Ещё задолго до того, как Господь сотворил Землю, Он создал подобного себе Ангела: красивого, статного, белокурого, кудрявого с голубыми, как лёд, глазами. И даровал Он ему крылья белые. Столь величественного и прекрасного создания никто не мог сотворить, кроме Господа Бога. И стал он ему верным другом и соратником, сыном и братом. И назвал Господь его Михаилом. Никого ближе и роднее у Создателя не было. И посвятил друга и сына своего во все тайны, открыл все секреты чудес и волшебства.

И сотворил Господь Землю, луга, моря, небо синее, и льды, такие же синие как небо и как глаза Его Михаила. Во всём Он спрашивал совета у друга своего. Михаил был искренен и честен со своим Создателем. Он предложил сотворить себе подобных, но не столь могущественных и совершенных, как они с Создателем, а смертных и слабых, но умеющих как они уважать, чтить и любить. Отдал часть себя Господь и отдал часть себя и Михаил. Отдали и те чувства, ранее им совершенно не знакомы.

Подарил Господь Михаилу на земле людей восхитительный Дворец, среди лесов дремучих и гор величественных, где озёра отражали как зеркало, а птицы пели как струны арфы.

Поселился Михаил с ангелами во Дворце, а Господь был частым гостем в доме Михаила. Но спустя время наскучили им дела людские, пустили они их жизни на самотёк, и ранее не знакомые чувства ни Господу Богу, ни Михаилу охватили души людей. Умирало человечество, тонуло в ненависти, мести, жадности, похоти и ревности.

— Откуда это всё???? Мы ведь не вселяли в их души этого?

— Михаил, мы жили с тобой в согласии, верности, любви и взаимном уважении, и никто из нас не задумывался о тёмной стороне наших с тобой душ. Пойми, всегда есть вторая сторона медали. Мы отдали им всё то, на что способны и мы сами.

— Я не могу поверить, что похоть и ненависть живёт в нас!!! — сраженный словами Всевышнего Михаил. Не поверили и своим ушам и ангелы.

— Я создал тебя по своему подобию, и ты с лёгкостью мог бы занять моё место! — продолжал Господь, — Но ты никогда бы об этом не задумывался, если бы я тебе об этом сейчас не говорил. Узнав, что ты способен на большее, ты задумаешься и тогда всё то, что сейчас губит людей погубит и тебя.

— Нет, Всевышний, нет, мой Отец!!! — кричал во всё горло Михаил, он не верил тому, что слышал. Он не мог поверить, что столь идеальное создание, как он, может в себе нести разрушения и смерть. Один из грехов просыпался в сознании Михаила — гордость, тщеславие. Сам того не ведая, он предавал своего Создателя. Он гневался на Бога, что тот не создал его идеальным.

— Я хочу, чтобы ты помог человечеству выжить. Тебе необходимо защитить тех, кого мы же с тобой и создали.

— Но как? Я не знаю, как справляться с их тёмными мыслями и ужасающими поступками.

— До тех пор, Михаил, пока ты будешь считать их поступками ужасными, ты сможешь бороться…

— Отец мой, что ты хочешь сказать этим? — задал вопрос Михаил, боясь услышать ответ.

— Зачем ты задаёшь вопрос, боясь ответа? Ты меня правильно понял… До тех пор, пока ты не сможешь найти оправдания поступкам людей, ты сможешь бороться с той тёмной стороной, с которой не смогли справиться люди. Помни это!

Михаил закрыл своё прекрасно лицо руками. Он боялся своих мыслей, боялся слов Создателя, боялся совершить ошибку.

— Приставь к каждому человеку Ангела-хранителя и береги ангелов своих… — Господь сделал паузу, пристально посмотрел на своего сына и друга, который сейчас напоминал Ему маленького ребёнка, невинного и совсем напуганного. Голубые глаза Михаила наполнились слезами, и сейчас Господь понимал, что не ошибся, когда создавал тающий лёд цвета неба. Ему было тяжело расставаться с Михаилом, так как с его появлением Его бессмертная жизнь наполнилась смыслом… Он корил себя за то, что создал его по своему подобию, не оградив от того, что всегда всему есть противостояние — каждый плохой поступок будет бороться с прощением и раскаянием; за каждым хорошим деянием стоит циничность и меркантильность; рядом с белым цветом устроился чёрный цвет; ночь сменяется днём; любовь и ненависть, предательство и верность идут рука об руку. Мужчина и женщина — столь разные, но всегда вместе, вместе навсегда, забирая с собой всё хорошее, и всё плохое, что есть в сердцах и душах каждого человека, демона, ангела и бога. Демон — это и есть та «вторая» сторона медали, с которой с каждой минуй, секундой и мгновением всё тяжелей и тяжелей бороться. И этот демон был отдан и людям. И именно люди, которых они когда-то вместе с Михаилом создали, теперь разлучают Создателя и Его творение.

— Я сейчас уйду и прошу тебя бороться за землю, которую я создал, а я буду бороться за тебя, мой Михаил! Не подведи меня.

— Когда мы увидимся, Отец?

— Это всё зависит от тебя! Не предавай своих ангелов, не предавай людей и не предавай самого себя.

— Теперь ты — воин, а Ангелы теперь твои солдаты! Вот тебе меч, и вот тебе браслет, который будет отбивать удары меча. — Господь вложил в руку Михаилу меч, который сверкал изумрудами и золотом, как звезды в тёмном небе. А на руку надел необычный браслет, больше похожий на наручники, титановая сталь переливалась золотом и невероятно ярким блеском. Господь взял Михаила за руку и надел ему на запястье браслет, рука ангела затряслась, Михаил умоляюще посмотреть на своего Создателя. Но Господь, казалось, не замечал дрожи в руках Его ангела. Без слов и колебаний, вторую часть браслет Он надел Михаилу чуть выше локтя. В тот же миг сильнейшая боль сразила Михаила, рука пульсировала и дрожала, и, не выдержав боли, о которой Михаил не имел никакого представления, он упал на колени, схватившись за руку, на которую был надет браслет.

— Если бы ты был из крови и плоти, как люди, кровь бы хлынула ручьём из твоих вен. Но и люди смогли бы справится с этой болью, поэтому и тебе хватит сил перебороть её. Со временем рука перестанет болеть, ты свыкнешься с болью. Надеюсь, тебе хватит сил. — прошептал Всевышний склонившись над стоявшем на коленях Михаилом, так, чтобы никто из ангелов его не мог услышать,

Михаил ничего не ответил, боль была столь пронзительной и неожиданной, что каждый звук, движение и даже дыхание приводили его в полуобморочное состояние. Михаил с обидой посмотрел на Отца своего, но ничего не сказал, он пытался понять… Понять, как же Бог мог с ним так поступить. Он попытался ответить, едва слышным, низким и хриплым голосом сказал:

— Да, Всевышний. Я буду бороться.

— Ты главное не теряй того, за что борешься! А что именно это будет мне уже не известно.

— Он прильнул губами ко лбу Михаила, который всё ещё пытался справиться с болью. Господь провёл рукой по белокурым кудрявым волосам своего сына и исчез. Михаил остался один в своём Дворце. Боль не давала ему встать, но он уже стоял только на одном колене, огромные белые крылья раскрылись у него за спиной, рукой он облокотился на меч, он сделал ещё одно усилие, пот выступил на висках. Никто из ангелов не решился ему помочь, что-то совсем зловещее было в его стоне, его глаза смотрели вниз, и поэтому Ангелы, не видя его глаз, не знали истинных чувств Михаила.

Михаилу понадобилось очень много времени, чтобы подняться с колен. На Земле шли годы, десятки лет, столетия. Люди самостоятельно справлялись со своей жизнью, но каждый из них верил, что однажды Ангел Всевышнего сможет справиться с болью, и отправит для каждого из них Ангела-Хранителя.

***

Михаил справился с болью. Он стал привыкать к ней. Стал забывать о том беззаботном времени, когда Господь делил с ним свою жизнь. Он больше не ждал, что однажды Господь вернётся в подаренный ним же Дворец и обнимет его. Вера исчезала вместе с чувствами любви и преданности. Он следил за судьбой каждого человека, защищал их и в итоге, всё, с чем сталкивался человек, перестало быть ему чуждо.

Глава 1.

2009 г.

Вера шла домой из университета с той мыслью, что день был абсолютно потерян: «Эти три пары, каждая по час двадцать... сколько можно было сделать за это время. Так нет, меня угораздило попасть в этот университет, на этот факультет, где приходиться просиживать штаны». Вера настолько ненавидела учиться, что даже само здание учебного заведения, аудитории, деканат, преподаватели и одногруппники вызывали в ней сильнейшее отвращение. И так каждый день, пять дней в неделю, каждый раз, сидя на паре, к примеру, на «Сравнительной грамматике английского и русского языков», она не могла уловить ни слова, она вообще ничего не понимала, что грозная и неприятная преподавательница пыталась донести к студентам. И на самом деле Вере Вероника Анатольевна точно ничего не пыталась донести, так как была такого же мнения, в прочем, как и все преподаватели, о Вере, как и сама Вера о них всех. Ни Вера, ни преподаватели не понимали и не знали, что она делала в университете. Все четыре курса Вера сдавала сессии безо всяких проблем, или, скорее всего, преподаватели сами ставили ей автоматом «тройку», лишь бы она не мучила их на экзамене. Но перед каждым экзаменом приходила мама, вела беседу с преподавателями и, конечно же, не оставалась в долгу за подпорченные нервы её дочкой. Но если разобраться, то Вера и доучилась до четвёртого курса благодаря испорченности и жадности её глубокоуважаемых преподавателей, которые готовы были терпеть взбалмошную, грубую и достаточно резкую Веру. Преподаватели зачастую пытались доказать, что Вера абсолютно не права в своих убеждениях и взглядах, но внутри, каждый из них понимал, что в её словах есть смысл, и где-то, совсем глубоко в душе, мечтали быть хоть издали похожей на неё.

Так вот, что же Вера делала в этом университет? Просто мама так решила, что Вере нужно иметь диплом о высшем образовании, и что ей непременно надо стать филологом, непонятно только, c чего она это взяла. Вера в школе всегда училась плохо, особенно туго у неё было с языками и литературой, правда и точные науки ей не давались. Только один предмет мог её заинтересовать и заставить высидеть спокойно целый урок. Или это не сам предмет истории, а сама учительница, Надежда Владимировна, которая настолько зачаровывала девочку рассказами, каждое историческое событие было описано нею настолько красочно и ярко, что Вере казалось, что она была там, была одной из зевак в толпе, которая была увлечена сожжением на костре великой и неповторимой Жанны д’Арк. Особо она была очарована рассказами о войнах и битвах, её интересовали великие полководцы; и очень странно было её увлечение историческими особами, которые уж точно не отличались гуманными поступками, благими деяниями во имя человечества — Чингисхан, Наполеон, Гитлер... Она всегда думала, что это всё один человек, и ему посчастливилось жить в разные времена. А человечеству известно только пару имён, которыми он назывался. Было множество других, но, к сожалению для Веры, и к счастью человечества, деяния этих людей не вошли в историю. Возможно их деяния были настолько жестоки и эта жестокость абсолютно неоправданная, что люди пытались забыть, вычеркнуть, стереть все эти события не только с памяти, но и с истории человечества. Так вот, вернёмся же к Надежде Владимировне — учительница отличалась от всех других учителей тем, что главными для неё в школе были не директор, не заучи, не коллеги, а ученики. Она приходила на работу не посплетничать или обсудить проступки «плохих» учеников и их родителей, чем и занимались остальные сотрудники школы, Надежда Владимировна приходила в школу поделиться тем, что она знала. На уроках она вглядывалась в глаза каждому ученику, так пристально и безнадёжно, что создавалось впечатление будто она что-то знает или кого-то ищет, или она, возможно, просто пыталась прочитать мысли детей... или она не пыталась, а просто читала. Именно так о ней думала Вера, ей всегда казалось, что Надежда Владимировна всегда знала, о чём та думает, знала, какими мыслями кишит её голова. Она знала, что увлечение Веры столь жестокими людьми другими учителями было бы осуждено, считая, что в Вере растёт будущий маньяк-убийца, злой гений, но учительница истории, знала, что это… что-то совсем другое. И это другое обязательно перевернёт жизнь Веры, но немного позже...

И вот однажды в конце весны семиклассница Вера вернулась домой очень возбужденная и агрессивная. Папа даже не стал спрашивать, так как каждый раз, когда Вера возвращалась со школы в таком состоянии, а такое было минимум 3 раза в неделю, это означало, что кто-то из учителей был сегодня, по её словам, очень несправедлив с ней, и после 15 минут пререканий и грубого общения, её отправляли к директору, который опять в итоге угрожал исключить из школы и отправлял домой со стандартной фразой: «Без родителей сюда не приходи!!!», и вернувшись домой, Вера до самого вечера не подходила ни к маме, ни к папе, пока её отец перед тем, как пожелать спокойной ночи, говорил:

— Верочка, опять там не стали слушать твоё мнение, опять стали утверждать, что ты бессовестная и так далее? Завтра меня в школу вызвали?

— Да, папа, если будет время, загляни туда, там тебя давно не видели!!! — отвечала Вера с улыбкой и крепко обнимала папу.

Но в тот день Вера не ждала вечера, она сама в смятении подошла к отцу, который разучивал пьесу, сидя в кресле и сказала:

— Папа, тут такое дело.....

— Что случилось? Меня прямо сейчас директор вызывает, или тебя уже отчислили бесповоротно за то, что ты написала, что учительница химии «коала отмороженная»...хотя нет, это уже было. Или ты курила в кабинете директора? Хотя нет, это уже тоже было... Или ты отрезала длиннющую косу одноклассницы Кати, сказав, что там черти собираются на чаепитие и пошла спалила эти волосы со всеми чертями в мужском туалет?

— Нет, папа, это тоже было...

— Да? Я об этом не знал!

— Ну это была коса не одноклассницы Кати, а хвостик одноклассника, и я его спалила не в мужском туалете, а в учительской, пока все учителя были на субботнике... Папа, это совсем др-р-ругое...

— Надеюсь, что нам не придётся оплачивать консультации психолога для кого-то из твоих сверстников, или платить опять кому-то, кто в очередной раз собрался писать заявление в милицию?

— Нет, папа, я ничего не сделала...пока что — сказал Вера, улыбнувшись, но вспомнив, что случилось, улыбка исчезла с её лица.

— Ладно, партизан, выкладывай!

— Папа, Надежда Владимировна, учительница истории, пропала... исчезла... Она вчера вечером ушла со школы и больше её никто не видел... А ещё кто-то сказал, что она просто-напросто сумасшедшая и её отправили обратно в сумасшедший дом. Как же я теперь?... На этом и интерес к истории пропал.

В последнее время Вера часто вспоминала своего папу, которого когда-то очень огорчала своими выходками, а сейчас она понимала или просто хотела верить в то, что если бы сейчас папуля был жив, то она бы перестала заниматься ерундой, озорничать, что ещё слабо сказано…хотя нет, Веру бы ничего не изменило, хотя мама говорит, что как папы не стало, Вера стала более спокойной. Или это потому, что мама отвела Веру заниматься боевыми искусствами, а именно искусством владения мечом. Когда папа умер, для Веры это стало большим потрясением, она даже на некоторое время перестала говорить и психолог, которого Веру принудили посещать после очередного поджога в школе, дабы не отправить её в исправительную колонию, так как с точки зрения криминальной психологии, люди совершавшие поджоги, склонны к насилию. И всё же эти визиты не прошли даром, психолог, Ирина Викторовна посоветовала Вере из-за избытка энергии и приступов агрессии заняться каким-нибудь видом спорта, который бы требовал сильных физический усилий вплоть до изнеможения. Таким видом спорта стала секция, носившая величественное название «Рыцари нового тысячелетия», где ребят учили боям на мечах, кулачным боям, стрельбе из лука и арбалета. Среди группы, осталась одна девочка — это была Вера. Она действительно нашла себя, и от ужасных проступков не осталось и следа. Изначально все знакомые, учителя, соседи боялись, того, что такого рода занятие вырастят в ней ещё более жестоко и опасного преступника. Но в этом случае они все оказались не правы.

Занятия в секции занимали у Веры всё её свободное время, поэтому на проделки просто не оставалось времени, но и на уроки тоже. В школе она и до этого плохо училась, а оставлять её в школе на второй год у директора и учителей и в мыслях не было. Правда и школу Вера закончила со справкой, но потом по настоянию мамы, посещала вечернюю школу и в итоге сдала экзамены и получила аттестат зрелости. А далее университет…мама знала, за какие ниточки надо потянуть — лишь одно упоминание об отце, который бы очень хотел, чтобы его любимая Верочка получила образование. Поэтому мама очень ответственно отнеслась к этому вопросу, тем более сама по образованию педагог, долгое время трудилась в этом университете, и, воспользовавшись новыми связями в Посольстве, где теперь работала, устроила дочку в престижный ВУЗ, да и ещё на филологический факультет. В общем, деваться некуда было, пришлось учиться. Единственное, что радовало Веру в процессе получения высшего образования — поездки из Днепродзержинска, куда они переехали с мамой после смерти отца, в Днепропетровск, где и был этот престижный ВУЗ. Поездка длилась около получаса, но она могла вдоволь насладиться одиночеством: Вера всегда старалась сесть у окна, одеть наушники и слушать любимую музыку. В такие моменты она не думала ни о чём, не пыталась найти смыслы, иногда ей казалось, что после смерти отца, смыслы и интересы были утрачены. Но осталась же мама, пусть отношения у них тяжелые, но Вера знала, что мама её безумно любит и дочь для неё самый главный смыл жизни, поэтому Вера всячески, несмотря на свою воинственную натуру, старалась угодить маме.

Был ещё один человечек в жизни Веры, который и помог Вере оправиться смерти папы. Поначалу мама была не в восторге от компании этого человека, но потом привыкла и поняла, что наличие подруги, хоть и такой странной, пойдёт Верочке на пользу.

Она познакомилась с ней в новой школе, когда они переехали в новый город. Подругу звали Лиля, и внешний вид был у неё достаточно странный. Всегда в чёрном, с очень короткой стрижкой, без косметики на лице и пирсингом на нижней пухлой губе. Но самое интересное в ней было то, что обувь у неё всегда была розового цвета. Представителям ЭМО она говорила, что она ГОТ, а Готам говорила, что — ПАНК, а последним говорила, что — ЭМО, а САТАНИСТАМ Лиля ничего не говорила, так как явно на них не была похожа. Вере она сказала, что она Радуга и Вера ей поверила, так как Лиля была совсем не похожа на других, как и сама Вера, и глаза у неё были удивительные, большие, красивые, и к тому же ещё разных цветов — левый глаз светло зелёный, почти лазурный, а второй был светло-серый. Так было и с её прабабкой, бабкой, мамой. И всех их всегда называли Радугами. Лиля мало говорила, а если и говорила, то очень тихо.

Вера в новой школе не общалась ни с кем, хотя и в предыдущей школе её особо не жаловали. По новой школе пронёсся слух, что у новой ученицы погиб отец, вследствие чего она слетела с катушек. А кто-то даже сказал, что это она его убила… Странные мы люди, всегда ищем что-то ужасное и страшное, а если не находим, то придумываем. Вот предметом этих сказок и стала Вера. Но она по этому поводу абсолютно не расстраивалась Её вполне устраивал её статус — пусть уж лучше боятся, чем пристают с глупыми темами или с дурацкими вопросами.

После смерти отца Вера стала ещё более закрытой, мрачной и безумно одинокой. Но нашлась девочка, которая подошла к Вере и сделала очень странное и ужасающее предложение, на что новенькая согласилась не раздумывая. Папа умер уже пол года назад, с тех пор Вера не сказала ни слова, но Лиле ответила чётко и громко: «ДА»!

Всю дорогу пока они шли домой к Лиле, она очень подробно расспрашивала Веру о её папе, о том, каким он был, чем занимался, что любил, как погиб. Вера без какого-либо дискомфорта рассказывала о человеке, которого очень любила, ценила, уважала, которого ей так не хватает. С папой у неё были свои секреты, папа, как ей казалось, её понимал. Вера училась в восьмом классе, когда папа погиб. Однажды Громов Виктор Михайлович, именно так звали её папу, знаменитый в их стране артист театра и кино, как обычно улетел на гастроли и больше не вернулся. Он часто отсутствовал дома, но от разлук их отношения были ещё трепетнее и теплее. Иногда ему приходилось срываться с какого-то города, бросать труппу, брать билет на самолёт и лететь домой, так как его невменяемая Вера опять что-то совершила очень не хорошее. Но в те вечера, когда он был дома, Вера никуда не уходила, она просто была дома, понимая, что мама и папа очень скучают друг по другу, и им хочется побыть вдвоём, она сидела в своей комнате и листала учебник истории, читала летописи о казаках, от битв которых кровь в венах стыла, истории о великих полководцах, которые вершили судьбы других людей, о женщинах, чья жестокость уничтожала всё живое вокруг, и самое интересное в таких историях было то, что, зачастую, все жестокие поступки, перевороты и свержения целых государств были совершены во имя любви. В такие вечера Вере было достаточно того, что папа дома, даже если он в другой комнате.

Но в тот вечер автокатастрофа оборвала жизнь молодого успешного актёра. В той аварии погибла практически вся актёрская труппа, в живых осталось двое, которые после случившегося больше никогда не появлялись на публике.

Поздно ночью раздался телефонный звонок, Вера и не собиралась вставать, чтобы ответить, поэтому ждала, когда к телефону подойдёт мама, в этот момент у Веры очень сильно забилось сердце и закружилась голова, ей показалось, что она падает в обморок, но раздался сильный грохот, похоже упала ваза, которая стояла возле телефона, так как была глубокая ночь, грохот был очень резким и громким. Но Веру насторожило то, что она не услышала, как мама собирает осколки, она мигом вскочила, выбежала в гостиную и увидела маму, лежавшую на полу, прижимаясь щекой к холодному полу, рядом лежали осколки от вазы, которую папа привёз в прошлом году из Италии, где был на гастролях. Вера в тот момент поняла, что папы больше нет… Она подняла трубку телефона с пола и набрала 03, продиктовала адрес. Это было последнее, что Вера сказала за последние шесть месяцев.

Но спустя эти месяцы Вера впервые ответила странной девочке Лиле, которая предложила связаться с её отцом, вернее с его духом, с помощью чёрной магии. Она, как про между прочим, предложила:

— Я тут после уроков собираюсь связаться с духом моей прабабки, у меня к ней масса вопросов, можем заглянуть по пути в гости к твоему папе!

— ДА!!!! — резко и очень громко ответила Вера.

— Ты мне веришь?

— А как можно не верить девушке с такими необыкновенными красивыми глазами? Знаешь, думаю, что если бы мы жили бы в веке 15-16, то какой-нибудь жестокий король или воевода за твои глаза бы полмира бы отвоевал! — сказала Вера столь же громко.

— Мама назвала меня Лилей, но я привыкла, что все меня называют Радугой — сказала очень тихо странная девочка с разноцветными глазами и протянула Вере руку.

— А я Вера — ответила Вера и улыбнулась, совсем этого не ожидая от себя.

— Я знаю, что ты Вера, и тебя все боятся, говорят, что ты будущий маньяк-убийца.

Вера рассмеялась, крепко сжала руку Радуге, посмотрела ей в глаза, прищурилась и спросила:

— А ты меня не боишься?

— Ещё не знаю. Но думаю, это круто, иметь подругу-маньяка. Ну а если ты меня соберёшься убить, так… рано или поздно все там будем!

Веру Радуга просто очаровала, в тот момент ей показалось, что они будут вместе всегда, пока смерть не разлучит их.

Глава 2.

С самого утра Веру мучило какое-то дурное предчувствие, она с трудом дождалась окончания пар, на протяжении которых она как-то призадумалась, почему это она с утра не видела маму, куда это она ушла так рано, между парами набирала её на мобильный телефон. Но мама не отвечала. В этот раз поездка домой была очень длинной и изнурительной. Она то и дело всё время поглядывала на часы, плейер разрядился, маршрутку трясло, после зимы дороги совсем разбиты, водитель то ускорялся, то сбрасывал скорость.

Вера так себя плохо чувствовал, что впервые за 8 лет ей не хотелось идти на секцию, сегодня её любимый вид занятий, бои на мечах, но если раньше Вера туда ходила для выброса излишка агрессии и энергии, сегодня она была как выжатый лимон. Приехав на автовокзал она брела совсем одна, ранняя весна, холодно, даже снег под ногами, а солнце, видимо, чувствуя настроение Веры, не пыталось появиться сквозь толстой дымки серых облаков или дымки очередных выбросов местных заводов, которую нагнал сильный ветер, свойственный для её города.

Вера попробовала ещё раз позвонить маме, но вновь раздавались длинные гудки, которые, казалось, просто выедали ей мозг.

— Мамочка, но что же ты? Где ты? Почему не отвечаешь? — подумала она про себя.

— Вера, стой! — тихий голос позвал Веру.

Вера подумала, что ей показалось, да и ещё ветер очень сильный поднялся, да такой сильный, что волосы Веру стали просто раздражать, да и ещё так неприятно, когда они прилипают к губам, на которых наложен блеск.

Вера достала из сумки шапку, начала её крутить, пытаясь найти шов, чтобы не одеть шапку задом на перёд. Сумка выпала из рук, руки очень замёрзли, начали трястись. Ветер стал ещё сильнее, ей показалось, что вокруг ни души, даже как-то потемнело, к ноге пристал полиэтиленовый пакет с логотипом местного гипермаркета. Вера топнула ногой, сделала глубокий вдох, одела шапку, убрала с губ и глаз волосы, растрёпанные сильными порывами ветра, подняла сумку, но одна ручка оторвалась, всё высыпалось из сумки на асфальт, Вера начала себя обзывать, что не закрыла сумку, когда доставала шапку. Она наклонилась, и начала судорожно собирать озябшими руками ручки, блокноты, помады, зеркало разбилось, Вера встала и со всей злостью ударила зеркало ногой. «А где же телефон?» — мелькнуло в голове у Веры, и она дрожа стала рыться в сумке, его там не было, она снова всё вытрусила на асфальт и обнаружив, что в сумке телефона точно нет, глазам стала искать его вокруг себя. Блокнот унесло ветром, но Вера не стала за ним бежать, она сложила свои помады в сумку и присела на холодную лавку, стоявшую совсем радом. Опрокинулась на спинку и, задрав голову назад, Вера задумалась о том, что что-то не так, что что-то плохое должно произойти, что надо срочно пойти к Радуге, пусть она откроет одну из своих старинных книг и прогонит всё плохое прочь, потом она сделает ей зелёный чай, обнимет её и всё будет хорошо.

Вера спрятала руки в карманы, так как от холода они совсем замёрзли. В кармане был телефон, Вера улыбнулась, что телефон нашёлся.

— Вера, а хочешь я расскажу тебе о Богдане Хмельницком, который завоёвывал земли, почти разгромил Польское войско и всё ради того, чтобы вернуть женщину, которую любил больше чем жизнь? — прозвучал совсем рядом тихий женский голос.

Вера опешила, она даже не обратила внимания, на то, что рядом с ней сидит какая-то старушка. Она была одета в тёплое серое пальто, на голове жёлтый шерстяной платок, из под которого выглядывала прядь седых, почти белых, волос. Глаза у бабушки были совсем маленькие, серые, пустые и потухшие, нос был достаточно широкий и большой, поэтому показалось, что рта на лице совсем нет. Поэтому очень удивилась, увидев рядом сидящую пожилую женщину.

— Вера, ты меня узнаешь?... Да, я знаю, я очень изменилась, но ты должна меня помнить!

Вера покачало отрицательно головой.

— Ну как же? Не помнишь? Тогда мне надо идти, значит ещё не время! — бабуля встала с лавочки и медленно пошла прочь.

Вера сидела, онемевшая и парализованная. Она попыталась подняться и побежать за старушкой, но ноги не слушали её, глаза сами закрылись, голова закружилось и Вере показалось, что она падает в пропасть. Вдруг всё прекратилось, так же резко и неожиданно, как и началось. Так с ней бывало по ночам, когда она была младше. Ночью, будучи в состоянии глубоко сна, но в то же время, полное осознание происходящего вокруг в комнате, или, если окно спальни открыто, слышался шум ветра, лай собак или гуляющей молодёжи под окнами, но ощущение, что что-то сдавило ей грудь, и не возможность ни открыть глаза, ни двинуться, ни закричать, приводило в полнейший ужас. А потом резко тело отпускало, Вера просыпалась, не понимая, приснилось ей это, или было это наяву. То же ощущение завладело Верой и в данный момент, но спустя некоторое время тело отпустило, глаза широко раскрылись, ветер утих, и Вера сразу устремилась в ту сторону, куда уходила бабуля. Она побежала сломя голову, повернула в тот проулок, куда направлялась бабуля. Вера вот-вот её видела, к ней было рукой подать, но завернув в тихий старинный дворик, там уже никого не было. Во дворе не было ни единого человека, даже и ощущения такое, что тут не было ни душе уже очень давно. Окна были захлопнуты, на верхних этажах окна были выбиты и там, вероятно, точно никто давным-давно не жил, только голуби на карнизах тихо ворковали. На первых этажах кто-то обитал, но очень бедный и всеми брошенный. Наверное, какие-нибудь старики, которые не нужны ни их детям, ни городу, ни стране, ни вообще целому миру. Разве что котам, которых тут было не мало, Вера это поняла, когда обратила внимание на то, что из подвальных окон вылезло пару голов рыжих, чёрных, полосатых усатых зверюшек. Вера очень любила котов, но, к сожалению, они её не любили. В детстве родителями Веры было сделано несколько попыток подружить её с «пушистиками», но они на неё постоянно рычали, шипели, царапали и кусали, после очередной неудачной попытки родители отказались заводить кисок. Родители подарили Вере попугая, но ребёнок не долго думал, и выпустил его на улицу. Ей показалось, что птичка страдает и непременно рвётся на волю. Родители пытались объяснить девочке, что он совсем маленький и пернатому другу нужно время привыкнуть к ней, к обстановке, но Верочка настаивала на своём, а потом просто-напросто устала, что-то доказывать и молча, тихонечко выпустила беднягу, которого вероятней всего съел какой-нибудь дворовый кот.