Беглянка. Повести о внеземной любви

Автор Иван Глемба и Андрей Прохоренко

Созвездие Кассиопея, Родинайское планетарное содружество, планета Огия около одного миллиарда семисот десяти миллионов лет тому назад.
К решительным действиям «практикантку» Эзону побуждает информация, полученная ею во сне об исчезновении Нитара, мастера и куратора на планете Огия, на которого Эзона имеет виды как на мужа. Чтобы помочь Нитару, Эзона ускользает от представителей службы безопасности при Нитаре вместе с подругой Дзаей, ее мужем Зио и еще двумя помощниками, вступив, таким образом, в игру с различными силами, действующими на планете Огия.
О приключениях Эзоны и ее друзей повесть «Беглянка» из серии «Повести о внеземной любви». 

• Язык: Русский
• Издатель: Strelbytskyy Multimedia Publishing
• Дата выпуска: 15 дек. 2021 г.
• ISBN: 9780880030168

Предварительный просмотр книги

Предисловие

Приступая ко второй части записок Агласии Даавэи Ичизы, представительницы цивилизации, не так давно, чуть больше миллиарда семисот десяти миллионов лет тому назад, существовавшей в созвездии Кассиопеи, авторов не покидает чувство, что, несмотря на отличия и в продолжительности жизни, и в развитости, и в условиях проживания, женские судьбы во многом схожи. И это, несмотря на то, что на планетах Родинайского содружества, где проживала Агласия, а ими были, как минимум, две планеты: Огия и Тиарон, условия существенно отличались от земных. В те времена космос был, несмотря на такой короткий временной промежуток, разделяющий наши цивилизации, более живым и жизненным, а планет, богатых жизнью, в нем было больше.

Эзона рассказывает о своей жизни с высоты прожитых лет, с улыбкой глядя на себя в юности. После окончания самой престижной академии на планете Тиарон Эзона решает отойти от прежней жизни, разводится с первым мужем и соглашается на командировку. Планета Огия, куда она отправляется по распределению, трудна для жизни, малой мерой освоена, но для исследователя широкого профиля, которым уже к тому времени является Эзона, представляет чрезвычайный интерес в связи с богатсвом животного и растительного мира и специфическими условиями проживания представителей разных рас.

Именно к моменту прибытия на Огию Нитар, ведущий мастер, курирующий планету и ее развитие, набирает команду инициативных и молодых тиаронцев и других представителей содружества для того, чтобы разобраться с происходящим на Огии, открыть ее тайны, остановить генную угрозу, становящуюся все большим вызовом не только для огийцев, но и для всех жителей Родинайского содружества.

На Эзону Нитар имеет особые виды, причем совершенно не связанные с тем, чтобы каким-то образом не то, чтобы жениться, приударить за женщиной, которая желает встретить «особенного» мужчину, уверенного в себе, знающего, что ему нужно, красивого, умного и обладающего всеми качествами воина-интеллектуала. Даже себе Эзона не признается, что ищет именно такого мужчину. Зато Дзая, новая подруга Эзоны, наблюдая за ней, давая жизненные советы, побуждает Эзону не приставать к Нитару, пытаясь обратить на себя его внимание, а всерьез знаться собой. Поскольку, как говорит Дзая, только лишь уверенная и сильная женщина может, если захочет, в конечном итоге заинтересовать такого мужчину, как Нитар.

Эзона и Дзая, как и Нитар, оказываются в числе тех, кому представители уфилов, так называются предтечи родинайцев, доверяют свои знания и технологии. Нитар знакомит женщин со Сферой, с этим источником жизни, силы и знания предшественников. Ведущие Сферы признают Эзону и Дзаю. Начинается обучение женщин многим премудростям, в том числе и знакомство с предшественниками. Ведущие Сферы делают все для того, чтобы посодействовать родинайцам и тиаронцам в отдалении времени гибели их цивилизации. Исход неумолимо брезжит, но, тем не менее, содружество пока еще не находится в критическом состоянии, несмотря на вызовы, с которыми сталкивается.

Эзона учится, тренируется, становится женщиной, которая все больше, в чем себе также не признается Нитар, увлекает и занимает его. У Эзоны на Огии все больше расширяются горизонты сознания. Понемногу для нее начинает проясняться тайна прошлых воплощений. Эзона все больше вникает в суть происходящего на планете. Являясь генетиком и биологом в одном лице, Эзона хочет изготовить препараты, которые бы прекратили возникновение эпидемий на планете.

Также, адаптировавшись к условиям Огии, Эзона все больше понимает, в какую сложную игру она попала, поскольку и на нее, и на мужчину, к которому она проявляет все большее внимание, идет охота. Все, кому не лень, желают и жаждут выведать секреты, к которым допущены Нитар и Эзона. Нитару приходится постоянно отбиваться, решать вопросы, связанные с больше организацией защиты и предупреждением ударов по себе и товарищам, чем работой по освоению Огии и прекращению на ней эпидемии.

Дальнейшие приключения Эзоны на Огии начинаются после командировки Нитара за пределы планеты. Его место заменяет точная генная копия Нитара, но эту загадку Эзона, несмотря на почти полное сходство оригинала и копии, разгадывает.

Итак, предоставляем слово Эзоне.

Глава 1

Неожиданное сообщение

Возвращаясь сознанием к временам далекой молодости, я, Агласия Даавэя Ичиза, в молодости Эзона Али Ротая, только лишь усмехаюсь себе. Намерение написать краткую историю своей жизни, осветив в ней самые интересные и судьбоносные для меня и для многих представителей нашей цивилизации моменты, появилась у меня давно, за несколько тысяч лет до ухода, но приступить к этому важному и интересному, как оказалось, для меня занятию я смогла только лишь в последние столетия. И это, несмотря на то, что чем ближе время, когда оболочки покинут физическое тело, тем больше у тебя забот, тем меньше времени, которое надо уделить себе и окружающим.

Тут уже ничего не поделаешь, поскольку, чем дальше в будущее несет свои волны время, тем все больше, пусть и незаметно для тебя, пусть и с малой скоростью, но ухудшаются условия для жизни представителей всех без исключения цивилизаций, входящих в наше содружество. Пока еще Родинайское содружество насчитывает в своем составе двадцать четыре планеты, на восемнадцати из которых такое явление, как жизнь на физическом плане, четко и явно проявляет и выражает себя.

На всех упомянутых планетах есть пригодная для жизни атмосфера, а на восемнадцати — присущие каждой планете прямоходящие существа, предки которых миллиарды лет назад топтали на некоторых планетах планетарную твердь. Остальные шесть планет — больше природные заповедники, на которых также проявлено такое явление, как жизнь, но здесь не разрешено селиться всем подряд, а прямоходящие существа, если проследить их путь, пришельцы с других планет. Огия, планета, на которую я отправилась и где долгое время проживала, входила именно в число шести планет-заповедников, но, что было особенным, здесь и еще на одной планете, Завии, пришлось все-таки перейти к более активной колонизации.

Решение об активной колонизации этих планет было принято большим количеством голосов содружества на общем Совете Родинайского содружества. Перевес сторонников активной колонизации над противниками был невелик, но все же это позволило провести через Совет нужное для содружества, как считали, решение. Оно позволяло, как ни парадоксально, в первую очередь поприжать лиц, занимавшихся на Огии незаконным клонированием, попросту выращиванием прямоходящих существ, которые составляли прямую угрозу не только базовым расам содружества, но и животному миру на планете. С другой стороны, активно вступив в конфронтацию с покровителями гвензов, черных генетиков, содружество выбрало путь войны с ними, а сделать это на планете, которая продолжительное время была базой для самых разных подозрительных личностей, попиравших закон содружества, было не так и просто.

Учтите еще и то, что Огия, покрытая густыми и влажными лесами, обладающая всеми типами рельефов, была дика, неприступна и удобна для того, чтобы на ее поверхности занимались самыми разными полузаконными и незаконными промыслами. Содружество от момента, когда планета была расконсервирована и многие представители содружества получили возможность продолжить свою жизнь на ней, получило, с одной стороны, еще одну полноценную для жизни планету с подходящими условиями, с другой — незаживающую рану. Стычки между представителями сил, контролирующих те или иные территории и промыслы, здесь проходили постоянно и раньше, но с высадкой колонистов, а перед этим воинского контингента, который расчищал места для устройства городов и поселений, они стали непрекращающимися. По сути, долгое время шла война, конца и края которой было невидно.

Проходили столетия. Войны сменялись короткими периодами затишья. Покровители гвензов — падшие эллосулы, ставшие на путь разбоя силовики, представители спецслужб, просто ведущие личности, владеющие силой и являющиеся лидерами, но использующие свои способности в личных целях в обход закона, никуда не девались. Да, многие из них были убиты, многим пришлось сменить профиль деятельности, даже покинуть на время планету, но результат от этого не слишком изменился. На их место пришли еще более нахрапистые, наглые, ушлые, хитрые и коварные существа, которые под маской законности и порядка занимались тем же, что и предшественники, получив вполне легально посты правителей в культурных зонах, их помощников, торговцев самым разным товаром и силовиков.

Ведь нет на самом деле места слаще и прибыльнее, чем охранять порядок. На этом поприще можно достичь небывалых успехов и, конечно же, подзаработать. Выявить двуликих стражей порядка и законности можно, а вот справиться с ними законным путем, доказав их вину даже в случае, если она есть, не такое простое дело. И это я поняла очень скоро, поскольку события после исчезновения Нитара с Огии и замены его персоны точной генной копией, стали развиваться совсем не так, как я предполагала.

Я, несмотря на то, что была видящей, могла предугадывать или в определённых рамках предсказывать события, даже, признаюсь, и подумать не могла, что такое возможно на Огии в отношении меня и группы, которой я руководила. Но жизнь и хороша непредсказуемостью, даже если эта непредсказуемость не несет для тебя ничего доброго. В те годы я, Эзона Али Ротая, была очень и очень молода, исполнена надежд и желаний, озабочена поиском спутника жизни, которым, без сомнения, должен был стать особый мужчина. Я мало смотрела по сторонам, только лишь училась видеть главное, отсеивать второстепенное и шелуху, мешающую мне трезво мыслить и совершать сильные поступки, упрочивающие положение. В те годы, хоть мне скоро должно было исполниться уже сто пятьдесят два года, что по нашим меркам было только лишь начало молодости, я была полна надежд и ожиданий, увлечена любимой работой и привлекательна именно своей необузданностью.

Мужчины из окружения Нитара, а он на Огии занимал пост куратора, координатора и правителя в одном лице, представляя интересы Родинайского содружества и выступая на переднем крае борьбы с нарушителями закона всех мастей, при общении со мной быстро составили обо мне мнение. Я, скажу честно, когда я узнала какое, то задумалась. С некоторого времени я, развив некоторые способности, с трудом, но могла, если даже стояла мысленная защита, просмотреть все то, что обо мне думают и кем меня считают. Конечно, это было, возможно, и неэтично, зато необходимо для меня, чтобы я не находилась в иллюзии относительно себя, поскольку я считала себя одной, а меня видели совершенно в ином свете. И тут, как говорится, винить можно было только лишь саму себя.

В окружении Нитара, о чем Дзая, с некоторого времени моя ближайшая подруга, меня предупреждала, что от момента моего появления на Огии, не было недалеких личностей, тупиц или ограниченных индивидов, которые бы впечатлялись моей внешней красотой. На них она если и действовала, а формы тела у меня, скрывать не буду, были отточены постоянными тренировками, то не так, как я полагала. Вообще не принято себя расхваливать, поэтому скажу словами Дзаи. Она как-то раз, когда мы еще только прибыли на Огию, щурясь на меня и слегка покусывая губу, как будто что-то прикидывая, произнесла следующие слова: «Да, природа в твоем лице, дорогая, постаралась однобоко». Я слегка нахмурилась, предложив Дзаи развить мысль, на что она только лишь усмехнулась, а когда я уже думала, что подруга ничего мне не скажет, Дзая разразилась целой речью, побудив меня всерьез задуматься о себе и о том, кто же я такая.

— Видишь ли, эолая (близкая подруга), ты гордо и высоко себя несешь, к тебе — не подходи без цветов и подарков, но ты, по сути, такой красивой и выразительной никому из здешних мужчин, привыкших быть на переднем фронте борьбы, не нужна.

Я тогда так и замерла едва ли не с открытым ртом, думая, обижаться мне или нет. Дзая в обличье женщины все-таки больше была по складу характера, как мне тогда казалось, мужчиной, поскольку говорила, что хотела, не смущаясь тем, как это будет воспринято.

— Обидеть меня хочешь? — вырвалось у меня.

— Лишь направить в нужную колею, если хочешь найти мужчину, который не только тобой заинтересуется, но и предложит вместе жить.

Я тогда фыркнула, показывая этим, что я еще очень и очень подумаю, соглашаться мне на такое условия или нет, мол, отбоя в поклонниках у меня не было на Тиароне. Приходилось иногда даже отбиваться. Дзая же восприняла такое мое поведение с усмешкой, сказав, как отрезав:

— Со спокойствием и силой информацию о себе не можешь воспринимать. Качает тебя, водит из стороны в сторону. Я же тебе уже говорила: я не конкурент тебе по части Нитара. Не нужен он мне, как и многие мужчины из его окружения.

— Учитель тоже мне, — сделала вид, что обиделась я.

— Ты хочешь мужчину-лидера, красавца, умельца на все руки, к тому же еще и интеллектуала, а сама? Чем ты рассчитываешь его привлечь? Миловидностью и красотой пропорций тела, правильными чертами лица, роскошными волосами, большими миндалевидными глазами и длинными ресницами? Да, в тебе это все есть, но ты, подруга, не обижайся, выглядишь на фоне всего, что здесь происходит, куклой, этаким странным объектом, который попал в здешние места из другого мира и не знает, что ему делать. Ты хочешь внимания и почитания своей красоты, а этого не будет, по крайней мере, со стороны Нитара и его ближайших соратников. А как ты сама видишь, большинство из них ведут вполне свободный образ жизни или вообще женами себя не обременяют. Что ни говори, передний край войны и борьбы. Проще жить, когда отвечаешь только лишь за себя. А вот если жена прикрывает спину, делом занимается, да еще и не слишком лезет в дела мужа, позволяя ему месяцами, а то и годами где-то пропадать…

— Да какая же это совместная жизнь?

— Сама настоящая. Зато нескучно. Мир посмотришь, себя покажешь и проявишь, многое узнаешь. Ведь, подруга, именно за этим, как я вижу, ты сюда и прибыла.

— А ты?

— С тобой за компанию, — нашлась Дзая и слегка закусила губу, глядя чуть мимо меня.

Не стала я ее тогда расспрашивать что да к чему, пробовала даже обидеться, но с Дзаей такое не проходило. Взглянув на меня, Дзая опередила меня.

— Дуться заканчивай, как обиженная иелла (девочка, желания которой не выполняются). Я тебе говорю первое приближение к правде. И лучше ты услышишь эти слова от меня, чем через годы или десятилетия от кого-то другого. К тому же, если ты трезво рассудишь и посмотришь на окружающее положение дел, чего пока, только не злись, ты делать не умеешь и не хочешь, то я еще мягко во многом сказала, оставив многое за кадром…

— Лучше бы уже все выложила, как есть.

— С тебя хватит. Нет нужды перегибать палку. То, что ты услышала, ты пока еще, как я вижу и чувствую, можешь переварить.

— Жестко ты кроешь.

Дзая слегка усмехнулась и сделала отводящий жест рукой.

— Не надо меня подводить под какие-то определения. Есть, как есть, нет нужды в твоей оценке с точки зрения это хорошо или плохо.

— Так учили там, откуда ты пришла? — слегка понизила я голос, намереваясь поддеть Дзаю тем, что знаю, зачем она здесь и кого, какие лица представляет.

Однако мою подругу вопрос не смутил.

— Подготовка, скрывать не буду, у нас была на уровне, но то, что я тебе говорю, не относится к ней.

— У тебя был наставник или учитель? — продолжила я расспросы.

— Как и у тебя, эолая. Вопрос ведь не в том, кто у кого был, а в том, кто и чему научился. Не полагаешь, что это так?

Я только лишь вздохнула, искоса поглядывая на Дзаю. С этой женщиной, знавшей свою силу, бывшей чуть старше меня, было интересно. И Дзая это знала. К тому же, что было в ней еще более отличительно, Дзая никого из себя не строила, хотя была красива и выразительна, что касалось ее внешних проявлений, поведения, походки, линий тела. Мужчинам так и хотелось, что я неоднократно видела, заключить это существо в объятия, но Дзая была в этом отношении щепетильна. Я вначале никак не могла понять, почему ко мне мужчины из окружения Нитара не подходят или встречаются только по необходимости, а к Дзае они так и липнут, как мухи на мед. Тонкими и совершенными пропорциями лица, как я считала, Дзая не обладала, но, тем не менее, привлекала к себе взоры. Я как-то вначале своего появления на Огии, видя ее беседующей с очередным мужчиной, спросила:

— Зачем он подходил?

Дзая усмехнулась, какое-то время помолчала, а потом призналась:

— Предлагал встречать и начать жить вместе.

У меня слегка открылся рот.

— Вот так просто и предложил?

Дзая слегка кивнула.

— И что ты сказала?

— Предложила ему найти другой объект для встреч.

— Да, тут не церемонятся.

— А зачем сковывать себя условностями, если и так видно кто и что стоит?

— Но ты его не знаешь!

— Почему не знаю? Зовут моего нового друга Савар. Он живет сам. У него свое обиталище. Мне он в нем предлагает быть хозяйкой. Савар, как я вижу, вполне самостоятелен, едва ли не правая рука Гирза, а он частенько заменяет Нитара, когда тот в отлучке. Савар простой, надежный, уверенный в себе, с силой делает свое дело и на хорошем счету. Не предатель и за спиной козней не строит. Внешние данные, сама видишь, вполне приемлемы. Он атлетичен, красив, манера поведения почти благородная, не развязная, все время бдителен и начеку. Чем не пара?

— Новедь необходимо как-то присмотреться?

— Начнете жить, там и присмотритесь. Кстати, очень даже неплохой вариант.

— Так почему же ты отказалась?

— Видишь ли, подруга, — на лице Дзаи появилась очаровательная усмешка, которая так прельщала мужчин, — у меня на примете есть уже мужчина…

— Кто?

— А вот это пусть будет пока моей маленькой тайной.

— Боишься, что я его уведу?

Дзая расхохоталась.

— Ты точно не в его вкусе.

— Почему?

— Манерная ты слишком. За тобой надо ухаживать, как-то по-особому себя вести, пленять, а у того, кто мне нравится, на такое нет времени.

— Он знает, что ты его выбрала?

— Пока нет. Присматриваюсь, но, я так думаю, он скоро начнет действовать.

— Также нетерпеливо, как этот Савар? Подавай ему все и сразу?

— По поводу Савара ты слишком предвзята. Он предложил мне на выбор или подождать, или сразу решиться. Он готов и согласен предварительно на мои условия. Иначе бы не подходил бы. Мужчины его типа сто раз подумают, прежде чем делать предложение, определяющее его дальнейшую жизнь.

— Так может он и к Нитару, как к главному, подошел и спросил: а можно ли мне сделать предложение Дзае?

— Я не сомневаюсь, что такой разговор имел место быть. Ведь Гирз, Савар и другие являются соратниками и единомышленниками, помогающими Нитару, составляют одно целое. И принимать такое ответственное решение, как совместная жизнь, без совета друзей не будут.

— Выходит, что этот Савар в своем решении не самостоятелен.

— Нет, подруга. Получается, что он правильно и ответственно поступил, поговорив с Гирзом и с Нитаром. Зачем кому-то дополнительные проблемы?

— Ты, получается, проходная женщина, раз Нитар, если послушать тебя, свое согласие Савару дал.

— А по-иному бы Савар ко мне и не подошел, — задорно повела плечами Дзая, слегка усмехаясь при взгляде на меня.

— Нет, я такого не понимаю.

Ответом мне был звонкий смех Дзаи, не ставшей себя сдерживать.

— Ты что-то такое себе мнишь, сама не знаешь что. Знаешь, какие вопросы проясняли для себя Нитар и Гирз, когда давали свое согласие, точнее не возражали против того, что Савар сделает мне, если говорить местным языком, предложение руки и сердца?

— Я готова тебя выслушать, хотя догадываюсь.

— Два вопроса: не предам ли я, ударив Савару в спину, и смогу ли я ему ее защитить. Остальное, судя по всему, их мало волновало.

— А совместимость? А обоюдное влечение?

— С этим относительный порядок. Савару я понравилась с первого раза, как мы с ним случайно встретились по делам. Еще раньше он видел мое изображение, когда Нитар, в чем я не сомневаюсь, представлял новых участников группы. Тогда, скорее всего, он сам себе и сказал примерно такое: с этой стоит попробовать.

— Легко как-то. Не находишь?

— Только за этой легкостью столетия, а во многих случаях и больший срок работы над собой, чтобы быть, а не казаться. Ты же хочешь сильного мужчину? Хочешь. А он обязан самовоспитаться в сложных условиях, когда опрометчивый шаг приравнивается в лучшем случае к потере темпа и ранению, а в худшем — к потере физического тела, чего, заметь, никто не хочет. Ибо личность, опираясь на физическое тело, может в буквальном смысле все.

— Какая ты умная!

— Так, приколистка, если ты хочешь поизголяться и попытаться меня достать, то у меня нет времени на подобные игры. Ты просто еще не поняла всей прелести такого становления, когда ты определяешь для себя судьбу и выковываешь себя собственными усилиями. Будешь ждать, как пава, томно возлежа на эйтшете (роскошное ложе), так сама и останешься или получишь «в награду» мужчину, которого через какое-то время не захочешь возле себя видеть, если он раньше от тебя не сбежит.

— Прорицательница. Это на службе такими учат быть?

— Это жизнь, подруга, такие выводы позволяет мне сделать, когда внимательно смотришь за собой и других видишь.

Колкостями мы тогда не стали обмениваться. С Дзаей вообще это было почти невозможно делать. Она, как я видела сейчас, кроме того, что сама никогда подобным не занималась, была чрезвычайно стойкой, когда ее задевали. Конечно, Дзая могла уязвить, но считала это ниже своего достоинства. Я признаюсь, что на самом деле в чем-то Дзае завидовала, но скрытой завистью, выдавая ее за расположение. Тянуло меня к моей новой подруге. Более того, со временем наша дружба только лишь окрепла, несмотря на то, что Дзая вскоре выскочила за Зио.

Я считала, что она могла найти себе кого-то и достойнее, учитывая данные Дзаи, ум, умение себя вести, более чем идеальную фигуру и формы, способные свести с ума любого мужчину. Чем-то Зио, который, будучи опытнейшим проводником, меня, как муж Дзаи, не привлекал. Я, конечно, об этом поначалу подруге не говорила, но все равно намекнула, мол, могла бы себе и лучше кого-то найти. Дзая, когда я ей в беседе как-то проговорилась невзначай на эту тему, усмехнулась. Взглянув на меня, беседа наша происходила как раз перед исчезновением Нитара, отметила:

— Долго же ты держалась. Хочешь для меня лучшей доли?

— Я этого не говорила.

— Подруга, ты очень высоко держишь планку. Хуже для тебя же, что ты не видишь достоинства мужчины, особенно неочевидные…

— Это еще на что ты намекаешь? — с некоторым неудовольствием спросила я.

Не любила я, когда мне выговаривали или называли вещи своими именами, говоря, что я чего-то не могу, не умею или не вижу.

— Ты картинки хочешь, — после паузы, глядя чуть мимо меня, сообщила Дзая. — Картинки, а не реальной жизни. Ты желаешь, чтобы мужчина будил тебя утром поцелуем, носил еду и напитки в постель, но, эолая, скажи, а зачем мужчине это делать?

— Как зачем? Он же меня любит.

— И что?

— Следовательно, обязан мне оказывать знаки внимания.

Тихий смех Дзаи был мне ответом.

— А ты? Что ты ему даешь?

— Тепло сердца, ласку…

— Помечтай, подруга. С такими замашками далеко пойдешь, если вовремя не остановишься. Никто и ничего никому не должен. Запомни и усвой это простое правило и поступай так, как нужно сообразно ситуации, а не рассчитывай на то, что тебя, такую красавицу, должны почитать и уважать. Я тебе на будущее больше по секрету скажу, — Дзая даже сделала полшага ко мне, чтобы довести до меня, как ей казалось, очень важную информацию.

Я слегка усмехнулась, тряхнула головой и немного нахмурилась, рассчитывая услышать от Дзаи что-то очень и очень важное. Она, глядя на мою реакцию, и сама слегка усмехнулась.

— Так вот, моя дорогая, если мужчина начинает «вилять хвостиком», угождать тебе, что-то куда-то носить, не говоря о том, чтобы заигрывать и желать тебе больше, чем это надо, стараясь понравиться, а неестественность в поведении ты чувствуешь всегда, ты же женщина…

— То что? — уточнила я, присматриваясь к Дзае.

— А сама, как думаешь?

— Следовательно, отношения сложились или на пути к этому, — самонадеянно заявила я, снова вызвав своей репликой усмешку на лице Дзаи.

— А тебе учителя и наставники не говорили, что обманывать себя не следует?

— И в чем же я себя обманываю?

— Нормальный мужчина, прошедший суровую школу жизни, так себя вести не будет. Подобным образом поведет себя либо опускающийся индивид, либо мужчина, желающий втереться тебе в доверие, угодить или быстро сдающий позиции, которому от тебя что-то надо. Как только он добьется своего, все обожание и вся «любовь» закончатся. Ты хочешь завоевать сердце Нитара, но Нит не будет посыпать твое ложе лепестками амаэлий (вид благоухающих цветков на Огии), не будет превозносить твои достоинства, а будет указывать тебе на недостатки и неточности. Он воспитает тебя, как это необходимо для того, чтобы вам с ним лучше жилось. И не жди от него похвалы. Поступать так — против его сути. Ты хочешь завоевать Нитара, но в постели и в жизни ты хочешь быть с кем-то другим, никак не с ним. Это раздвоение сделает тебя несчастной. Ты не получишь желаемого ни под каким предлогом. Нитар, кстати, на тебя и не «клюет» поэтому, несмотря на то, что ты, по всей видимости, ему все-таки нравишься чуть больше, чем остальные.

— И это меня радует.

— Мужчина не будет таким, каким ты хочешь. Попробовав жить с тобой, если ты свои замашки не оставишь, он попросту покинет тебя. Уловила?

Я слегка прикусила губу.

— Вижу, что нет, — сделала обоснованный вывод Дзая.

Глядя на меня, слегка смущенную и обескураженную, поскольку правота слов Дзаи, в чем я не хотела себе до конца признаться, сомнений не вызывала, подруга только лишь вздохнула, слегка потерла указательным и средним пальцем место на лбу чуть выше переносицы и зашла с другой стороны.

— Ты знаешь, как тебя мужчины в окружении Нитара и он сам тебя называют?

Я кивнула.

— А ты не стесняйся, можешь мне это смело сказать.

— Практикантка, — вздохнула я.

— Вот, — с каким-то даже удовлетворением отметила Дзая. — Прак-ти-кант-ка, — раздельно и по слогам произнесла подруга. — Не пора ли нам вырасти из прежних одежд? Имя или кличка иной раз прилепляется так, что становится настоящим именем.

— Что ты хочешь этим сказать?

Дзая слегка прищурилась, искоса поглядывая на меня, прикидывая, видимо, как бы мне доходчивее пояснить ситуацию.

— И что выражает твое прозвище?

— А с этим надо разбираться, ты полагаешь?

— Если хочешь сделать шаг вперед, то необходимо. Пошевели мозгами и сообщи мне, что думаешь по этому поводу.

— Скажи еще, что время пошло и у тебя на ответ не больше минуты.

Дзая только лишь слабо пожала плечами, мол, сама знаешь, что время для беседы у нас ограничено.

— Прозвище обозначает некоторую несерьезность ко мне в отношении, — подумав, поделилась я соображениями.

Дзая молчала, ожидая продолжения.

— Может, я не ответственная или легкомысленная? И вообще, почему это я должна тебя слушать? Я могу делать все, что захочу. Не надо мне указывать, как себя вести.

Слабый вздох вырвался у Дзаи. Вместо ответа она, ступив шаг навстречу мне, заключила в свои объятия. Так мы несколько мгновений и стояли: я, несколько недоумевая от такого проявления чувств ко мне, а вот мотивы Дзаи мне были непонятны. Эта женщина даже для меня, не то, чтобы для мужчины, была загадкой. Поступала моя лучшая подруга так, что сразу одномоментно обезоруживала меня. Дзая же, как меня быстро и неуловимо обняла, так и отступила, разжав объятия, издалека как бы присматриваясь ко мне, как будто что-то во мне было не так.

— Что ты меня так подозрительно рассматриваешь?

— Думаю, с чего начнет мужчина, подступая к тебе, — рассмеялась Дзая.

— Нет никакой мочи с тобой беседовать, — только и нашлась я, что ответить.

— Тут, подруга, вот в чем вопрос. Положиться на тебя нельзя. Что с тебя возьмешь? Ты ведь практикантка, несмотря на то, что уже почти двадцать лет на Огии топчешь эту твердь, да еще и получила в Сферу допуск. Ты далеко не бесталанна, но близорука, находишься в плену каких-то иллюзий в отношении самой себя. Конечно, ты не олуэлла (фифа), которая уж очень гордо себя несет, но на поверхность не опираешься, все витаешь в верхних слоях и оболочках Огии, все себя хорошую высматриваешь, как и любимого.

Да, я себя тогда ловила на мысли, что такие слова я могла выслушать только от Дзаи. Обижаться на нее у меня, хоть я даже старалась это делать, не получалось. Кстати сказать, ни Аци, ни Агулая, ведущие Сферы, мне мало что говорили о мужчинах и об отношении к ним. Точнее, они не расшифровывали, как Дзая, и не раскладывали по полочкам, как это получалось делать у моей подруги. Аци просто говорил: мужчины — твоя слабость. Агулая вслед за ним вторила: измени свое отношение к мужчинам и к себе, перестань хотеть им нравиться. «И это решит мои проблемы?» — вопрошала я наставников, но ответа на подобные вопросы мне от ведущих не поступало. И Аци, и Агулая считали, что я сама должна разобраться с собой и с мужчинами. По этому поводу рекомендаций они мне почти никаких не давали. И правильно делали, как я вижу, глядя на себя молодую с высоты прожитых лет.

К Дзае ведущие относились как-то по-другому, хотя отношение ко всем посетителям Сферы было равное, добродушное и доброжелательное. Не выделяли ведущие тех, кто им нравился больше или на кого они возлагали особые надежды. Я, по крайней мере, не чувствовала предпочтения в отношении себя, Нитара, Дзаи или других посетителей Сферы, которых можно было пересчитать по пальцам на руках. Никогда ведущие Сферы не говорили нам слова, вот это у тебя хорошо получается или какой ты талантливый или продвинутый. Похвалой было уже то, что тебе просто говорили: «На данном этапе подготовки на том или ином направлении сделано достаточно. Определённые навыки имеются, но их надо совершенствовать».

Правда, ведущие никогда и не распекали, не говоря о том, чтобы тебя как-то достать или побудить к эмоциональным проявлениям по поводу неудачи. Подобное поведение было у Аци и у Агулаи попросту исключено. Когда ты видел, как на тебя смотрели их добрые глаза, полные какой-то невыразимой надежды, то у тебя на сердце помимо воли начинало проявляться странное чувство. Я, когда попыталась его прочесть, поначалу не смогла это сделать. Только с годами, когда ты уже завершаешь жизненный путь, а физическое тело все больше ветшает, как будто говоря тебе: я скоро не в состоянии буду нести свой вес, я наконец-то прояснила для себя, что же значили эти взоры. Дело в том, что и Аци, и Агулая, бессменные ведущие Сферы, знали гораздо больше, чем говорили и могли сказать. Да, у них была надежда на нас, но несбыточная.

Речь шла не просто о том, чтобы мы, дети представителей более могущественных и ранее существовавших в космосе цивилизаций, смогли