Те, кому никто не верил

Автор Мария Блинкина-Мельник

Сборник очень коротких рассказов писательницы, переводчицы и преподавательницы Марии Блинкиной-Мельник, где все истории короткие, все сюжеты — компактные, а герои спешат побыстрее разобраться в себе, пока страница не закончилась.

• Язык: Русский
• Издатель: ОГИ
• Дата выпуска: 16 сент. 2023 г.
• ISBN: 9785942828691

Предварительный просмотр книги

Мария Блинкина-Мельник. Те, кто никому не верил

Фея непарных носков

Мой лыжник

Меня зовут Даня. Мне семь лет и четыре месяца. Я учусь во втором классе. Мама меня будит в школу в семь часов, а встаю я примерно в семь четырнадцать — семь пятнадцать, потому что утром у меня фаза быстрого сна — нам учительница про нее рассказывала, — это означает, что ты должен быстро досмотреть сон, а потом уже встать.

После этого наступает фаза медленного одевания — это я уже сам додумал, — фаза быстрого умывания, и снова фаза медленного одевания, потому что во время фазы быстрого умывания зубная паста обычно попадает на майку.

В семь двадцать девять я сел завтракать. Папа как раз уходил на работу. «Даня, мне очень нравятся твои носки, — заметил он, — особенно левый». «Вот зачем ты ему это сказал? — возмутилась мама. — Он уже дважды сегодня одевался. Кто там будет разглядывать его носки?» «Я, что, не имею права поговорить с собственным ребенком без твоего разрешения?» – обиделся папа. Пока родители беседовали о том, кто из них виноват в том, что я каждый день опаздываю на первый урок, я включил телевизор и глядел в него, не отрываясь. Там кувыркались лыжники, совсем как у нас на физкультуре. Только у нас обычно кувырки осенью, а лыжи — зимой, а у них это происходило одновременно. Больше всего мне понравился лыжник номер 34. Все остальные быстро выходили на лыжню и начинали там подпрыгивать, размахивая палками, а 34-й долго шнуровал ботинки, задумчиво ковырял палкой в снегу и никуда не торопился.

Пока я доедал йогурт и переодевал майку, остальные лыжники уже успели несколько раз выйти на лыжню и сделать кувырок, а он все еще шнуровал ботинки. Я очень за него переживал, боялся, что другие лыжники разберут все призовые места, а моему ничего не достанется. Однако помочь ему я уже ничем не мог: родители закончили разговаривать, и пора было опаздывать в школу. Мне нравится учиться: в школе происходит много всего интересного. Жаль только, что все интересное перемежается уроками. И все же в такой день как сегодня, мне не терпелось вырваться домой. Я постоянно думал о том, что пока я здесь весело провожу время с друзьями, мой лыжник там совсем один. Мне казалось, что он меня тоже ждет. Мне всегда хотелось, чтобы дома меня ждал кто-то, кроме родителей. Младшую сестру мне обещают еще с первого класса и все не спешат. Наверное, надеются, что, я в итоге соглашусь на морскую свинку, как Никита, но со мной этот номер не пройдет. Конечно, раньше третьего класса она уже теперь не родится, но сдаваться я не намерен. Я готов ждать много лет, даже если сестра в итоге появится так поздно, что придет ко мне на выпускной вечер в подгузнике и с двумя зубами.

А потом я стал мечтать о том, что 34-й номер — мой младший брат, только взрослый. Бывает же такое, иногда, в порядке исключения. Мой взрослый младший брат ждет меня на вершине холма, мерзнет, а я здесь зачем-то к диктанту готовлюсь. Я думал о нем весь день. Придя из школы, я сразу бросился включать телевизор. «Даня, сними лыжные ботинки и вымой руки», — возмутилась мама, но я ее не слышал, потому что опять увидел на экране его, своего лыжника. Соревнования уже закончились. Подходило к концу награждение. Победители отвечали на вопросы журналистов. Мой лыжник задумчиво вертелся по сторонам и грыз завязки от шапки, сидя на верхней ступеньке в расшнурованных ботинках. На шее у него висела золотая медаль.

Пора завязывать

В пятницу я ушел с работы пораньше — мы с друзьями собирались на выходных рыбачить. У Тима есть коттедж в четырех часах езды от города, на берегу озера, и Пол должен был заехать за мной в начале пятого, чтобы добраться туда до темноты. Сам я уже год живу без машины — с тех пор как переехал в этот таунхауз — и очень доволен.

Теперь мне до работы 15 минут пешком. Подходя в дому, я заметил в окнах свет. Надо же, я всегда проверяю перед уходом все выключатели, сам себя не узнаю. Я открыл дверь и лицом к лицу столкнулся с семейством домовых. Папа-домовой сидел в кресле перед телевизором. Мама с малышами сооружала на ковре замысловатый коллаж из листьев. Я даже испугаться не успел, лишь в ступоре уставился на них, не понимая, как реагировать на это странное вторжение.

— Да, некрасиво получилось, — сокрушенно произнес отец семейства. — Не собирались мы вторгаться в ваше личное пространство, простите великодушно. Вы ведь обычно с работы как штык, в пять пятнадцать, так мы в пять и уходим каждый день, а тут такой поворот. Просим нас извинить.

— Вы бываете у меня каждый день?

— Да, мы живем у вас в будни днем. На ночь мы перебираемся к медсестре Эмили из пятого таунхауза — она предпочитает ночные смены, а на выходных квартируем у вашего левого соседа — он актер, утром преподает в театральной школе, а по вечерам играет.

— Вы живете в чужих домах?

— Мы ведь не из жадности, милостивый государь. Мы за экологию, понимаете. Впрочем, кто сейчас не за экологию, — продолжал он, подбрасывая полено в камин. — Мы стараемся экономить ресурсы. Семья у нас большая. Ежели мы свой дом соберемся строить — одних кирпичей сколько придется вырубить, а тут мы никому не мешаем, лишнего места не занимаем…

Мне следовало бы рассердиться и выставить незваных гостей за дверь, но любопытство оказалось сильнее.

— А где же вы храните вещи? — спросил я.

— Ну, какие вещи… — отвечал он. — Одеждой мы пользуемся готовой (тут только я заметил, что на нем мои беговые шорты и майка, которые я утром после пробежки швырнул в корзину для стирки), еды современные домохозяйства закупают на 60 % больше, чем могут съесть (я с опаской покосился на холодильник)… вы ведь тоже за экологию, да? — зачем-то переспросил он. — А вот рыболовные снасти у нас свои. Не обижайтесь голубчик, но ваши нам не по душе. Там в угловом таунхаузе живет семья с детьми, так мы у них снасти храним, в подвале. Впрочем, можно было бы и прямо в гостиной, вряд ли они бы заметили…

Тем временем из ванной наверху выскользнула русалка с мокрыми волосами.

— Это Сирена, моя дочь от первого брака, — представил ее отец. — Сушись побыстрее, дорогая, хозяин вернулся.

— Не спешите, я через полчаса уезжаю, — успокоил их я. — Вернусь в воскресенье вечером.

* * *

Тим с Полом мне, конечно, не поверили.

— Свистни, когда у тебя будет ночевать зубная фея, — попросил Пол. — Она мне в третьем классе задолжала четыре доллара. С процентами уже все шесть набежало.

— У моей сестры третью неделю гостит свекровь, — сказал Тим. — Сестра на стенку лезет. Спроси у своих домовых, не надоело ли им каждый день по одному адресу. Может, поменяться захотят?

В субботу с утра был отличный клев, и к этому разговору мы уже не возвращались. В ночь на воскресенье зарядил дождь, поднялся промозглый ветер. Рыбачить в такую погоду было бессмысленно: пришлось досрочно возвращаться в город. Пятничный эпизод успел уже позабыться. Пол высадил меня у крыльца. В окнах опять горел свет. Когда я вошел, сверху, на ходу зачехляя инструменты, принялись спускаться домовые. Я пытался, было, их считать, но быстро сбился.

— В эти выходные ведь джазовый фестиваль, — оправдывался папа-домовой (он сидел перед телевизором в халате левого соседа). — Вот мы и решили потесниться, сдать лишние комнаты музыкантам, тоже из наших.

Я вышел на веранду. Медсестра Эмили из пятого таунхауза уходила на дежурство. Едва она закрыла входную дверь, в окно ее спальни влетела стайка привидений с походными компьютерами.

— Наверное, конгресс риелторов, — подумал я. — Пора бы нам с этим завязывать.

Я наполнил лейку и полил клумбу со шнурками. Тим отрезал мне от своих любимых, рассказал, как за ними ухаживать. Если все пойдет по плану, к весне на этой клумбе завяжутся отличные беговые кроссовки.

Она написала Шкафею

Детей у них было много, семь или даже девять. Переезжая на новую квартиру, они пересчитали младших, а старшую забыли, потому что она была очень маленькая и незаметная. Старшая два дня сидела на подоконнике и ждала, но никто за ней не приехал. У новых жильцов было много книг. Девочка поселилась на полке в книжном шкафу и стала его феей. С тех пор все называли её Шкафея.

Аня придумала эту историю в третьем классе, еще до того, как мы всей компанией перешли в литературную гимназию, и мы годами играли в Шкафею. Ее шкафом у нас служила беседка в парке. Наша районная школа считалась слабой, учиться там было неинтересно,