Дети метро

Автор Oleg Krasin

Пространство нашего обитания в гигантских мегаполисах и этот, уже неотделимый от нашего существования, всегда демократичный город под названием "Метро"...
Сотни километров подземной жизни ,постоянно обновляющейся, бурлящей потоками или текущей небольшими ручейками. Случайные, а случайные ли? равнодушные или заинтересованные взгляды, искорки жизни души в бесконечных глазах, опущенных к книге или в раздумья; или открытые, ищущие открытий, встреч, приключений. Зачем сталкивает судьба этих людей друг с другом, зачем водоворот людского потока придвигает и соединяет их. Какие облака мыслей, чувств и желаний клубятся под сводами подземных улиц или, над продуваемыми ветрами, линий наземных дорог. Люди опускаются и едут в метро, чтобы соединиться с другими людьми на поверхности, попасть в другую, каждый в свою, реку страстей, желаний или серой действительности. Перед читателем открываются страницы жизни мужчин и женщин, словно выхваченные и освещенные лучом фонарика автора, как будто случайных появившихся персонажей, но эта случайность сплетается в тугой узел связей и отношений. Менеджеры и дилеры автосалонов, ребята из бальной студии, риэлтеры , бухгалтеры , банкиры; умные или глупые, симпатичные или смешные - все связываются незримыми нитями в жизни и в смерти.
Главный герой Максим живет обычной и уникальной жизнью одновременно. Его мысли, встречи, решения становятся его судьбой. Вдруг, на самом деле, если спуститься в метро, непременно встретишь именно того: самого милого и нужного тебе человека.

• Язык: Русский
• Издатель: T/O "Neformat"
• Дата выпуска: 11 нояб. 2012 г.
• ISBN: 9781301596607

Oleg Krasin

Oleg Krasin (real name Pavlov) is a member of the Russian Union of Writers. Born in Moscow. Writer, poet, dramaturge. He is the author of the books Metro Children, Another Life, and The Invisible Frontier trilogy. Several of his works are dedicated to Russian writers. So, the story Elegy At The Sunset Of The Day tells about the life and love of the great Russian poet Fyodor Tyutchev, and the play Nobody, about the silver age poet Innokenty Annensky. All books published in Amazon (Russian Edition). Oleg Krasin was interested in history from childhood. This interest helps him even now in his work on a series of novels under the general title Solar Wind, about the emperor-philosopher Marcus Aurelius.

Предварительный просмотр книги

Глава 1

Он сидел напротив неё в метро и делал вид, что сосредоточенно читает книгу в ридере, читает так, как обычно читают в метро – не глядя по сторонам, удерживая равновесие при толчках вагона, и не замечая окружающих. На самом деле, черный текст на сероватом экране электронной книги его совсем не интересовал, потому что всё внимание привлекла молодая девушка, сидевшая напротив. Он иногда, искоса, бросал на неё любопытные взгляды.

На вид ей было около тридцати, а может и того меньше, потому что в неярком свете вагонных плафонов она выглядела совсем молодо, как юная девушка, наложившая макияж. Известно, косметика немного старит лицо, делает его взрослее. И все же, незаметно разглядывая её, он посчитал, что это была скорее молодая женщина, чем девушка. Грань в таких делах уловить трудно.

Возможно, она была замужем, но кольца на её безымянном пальце он не заметил.

Периодически молодой человек отрывал взгляд от ридера и, уже не таясь, открыто, поглядывал в её сторону. Однако он старался, чтобы его любопытство выглядело естественным, чем-то мотивированным, а не навязчивым любопытством парня, желающего снять девчонку. Так, он несколько раз посмотрел в темное окно вагона за её спиной, будто его там что-то интересовало. Только смотреть в подземке было не на что - за освещенными окнами царила полная темнота. Лишь изредка проносились желтые огни фонарей, окрашивая со спины её русые волосы в золотистый цвет.

Когда к его месту подошла пожилая женщина, он поднялся и уступил, встал в дверном проеме, прислонившись плечом к краю двери. Дело в том, что он почти никогда не дремал в метро, не закрывал глаза, делая вид, что спит. Все прекрасно знали об этой уловке, позволявшей никому не уступать своё место. Спишь себе и спишь – никто не будет будить спящего человека. Но он так не делал.

Только один раз заснул, когда, действительно, устал на работе – заснул и чуть не уехал в депо с конечной станции. Работница метро в красной шапочке и с красным жезлом сначала слегка тронула, а потом с силой потрясла его за плечо, приняв за выпившего. Вспоминая об этом эпизоде, он всегда улыбался. Не то, чтобы он не пил – в хорошей компании мог оттянуться по полной программе, но контроля никогда над собой никогда не терял. А тогда он попросту устал.

Вагон покачивался, но Максим, так его звали, стоял твердо на ногах, делал вид, что читает. Ему было интересно, откуда взялась эта девушка, кто она.

Станция метро, на которой он садился, была конечной на зеленой ветке. На «Речном вокзале», как и на любой конечной станции, всегда было людно – здесь крутились таксисты, распространители флаеров, продавцы всякой мелочи. Сюда стекался народ, приезжавший на работу из Долгопрудного, Химок, Зеленограда.

Максим переехал в этот район год назад, но девушку увидел только недавно, ранней весной, выделив её в общей людской сутолоке. Она шла достаточно быстро, лавируя, между неспешно текущими в недра подземелья людскими потоками, и при этом энергично покачивала бедрами. Длинные русые волосы выбивались из-под вязаной голубой шапочки, короткая бежевая куртка едва прикрывала поясницу.

У него вдруг возникло желание обогнать её, заглянуть в лицо, познакомиться, но посмеявшись над собой, над этим, внезапно возникшим желанием, он наоборот приотстал, позволив спинам других людей заслонить её полностью.

Ему интереснее было гадать, какая она - красивая, страшненькая или так себе. Потом, он все-таки её рассмотрел, и девушка ему понравилась – у неё был приятный взгляд больших голубых глаз, прямой, чуть удлиненный нос, который совсем не портил пропорций лица, длинные волнистые волосы. Иногда она, улыбаясь, смотрела исподлобья, как делала это леди Диана, отчего выглядела вроде застенчиво и в то же время приветливо.

Девушка несколько раз по утрам заходила в тот же вагон, что и он, садилась напротив или неподалёку. Максим заметил, что на её лице отсутствовало выражение той мрачной отрешённости, с которым большинство москвичей начинало свой рабочий день. Лицо её было живым, глаза внимательными, а в руках она почти всегда держала книги и журналы. По тому, с каким вниманием она погружалась в чтение, он предположил, что она недавно закончила учиться.

Максим когда-то тоже был студентом. Экзамены, шпаргалки, семинары и лекции – всё это было уже позади, далеко позади, почти в другой жизни. Он с легкой улыбкой посматривал на неё, как человек, увидевший коллегу, возможно даже сокурсницу по «альма-матер», с которой можно обменяться общими впечатлениями. Но девушка совершенно не обращала на него внимания, несмотря на его старания попасться ей на глаза. Он спрашивал себя с удивлением и раздражением гордая она или дура? Как она могла не замечать его в общей серой массе?

Он был исполнительным директором в крупной известной сети «Автолюкс», торгующей автомобилями разных марок, получал хорошую для молодого человека зарплату. Своей компанией он был вполне доволен, гордился тем, что она занимала лидирующие позиции на автомобильном рынке. Они были официальными дилерами, «официалами», как их называли, и их сеть имела автосалоны, раскиданные по всей Москве и области.

Внешне он был не урод. Конечно, не такой симпотяга, как Бен Аффлек или Том Катчер, но и не похож на особь мужского пола чуть симпатичнее обезьяны, как шутят некоторые девушки о мужчинах.

Он был выше среднего роста, крепкого телосложения – регулярно ходил в тренажерный зал, где качал мышцы, бегал по дорожке. Лицо его выглядело не слишком выразительно: русые коротко остриженные волосы, большой лоб, с начинающими образовываться залысинами, брови, глаза – всё как обычно. Такое лицо было, пожалуй, у миллионов мужчин в России. На Западе сказали бы: «типичная славянская внешность».

Не получив от природы привлекательность и обаяние Алена Делона, он решил компенсировать этот недостаток одеждой - зарплата позволяла. Поэтому Максим носил только брендовые костюмы от известных кутюрье, рубашки с золотыми запонками, аксессуары из дорогой кожи. Купил он и швейцарские часы на толстом кожаном ремешке. Их сапфировое стекло отсвечивало синевой на солнце, когда он смотрел на циферблат, специально высунув руку из манжеты рубашки. Что поделать - как и у всех молодых людей его круга, у него была склонность к легкому самолюбованию.

Его приятели смеялись над тем, что Максим каждый день спускается в метро. Сами они предпочитали личный транспорт. У него тоже была машина – Volkswagen Passat, но протискиваться на ней в центр Москвы, а их офис находился в центре, сквозь плотный поток сопутствующих авто, ему не хотелось. К тому же были огромные проблемы с парковкой. Иногда приходилось почти полчаса искать место, чтобы оставить свой «Пассат» и тогда он решил, что о престиже можно забыть - удобство ценилось им больше, чем престиж. В конце концов, западные клерки не гнушаются и велосипедным транспортом.

Однако сидевшей напротив девушке, вероятно, Максим был неинтересен. Она ни разу, за всё это время, не посмотрела в его сторону. По крайней мере, ему так казалось. Сейчас она тоже не обращала на него никакого внимания, с увлечением читала книгу, поправляя иногда светлую прядку волос, падавшую на глаза.

«Если подойти и встать рядом, что будет? – подумал Максим, - посмотрит на меня или нет? Или подойти, встать рядом и что-то спросить? Взять инициативу в свои руки, как пикаперы?».

Когда-то, ради любопытства, он прочитал советы, выложенные на сайтах о правилах съема девушек, о пикаперстве. Ему самому это было не нужно – девушек вокруг хватало, в том числе и тех, кто дарил ему свое внимание без всяких поползновений с его стороны. Читал просто так, ради общего развития.

Пикаперы учили быть активным, много говорить, рассказывать забавные случаи, анекдоты, смешить девушек. Но он не любил много говорить, вернее, говорить попусту, краснобайствовать. Сейчас же он смотрел на девушку, сидящую напротив, и невольно сожалел об этом. Ему не хватало той нагловатой легкости, обаятельной хамоватости и настойчивости, которая была присуща пикаперам. С другой стороны, те много практиковались, получали отказы и угрозы, тренировки закалили их. Поэтому он не мог с ними ровняться, да это было и ненужно.

Через одну остановку он, наконец, решился. Обойдя склеенную, словно сиамские близнецы, парочку тинейджеров, стоявших в обнимку, невзрачного мужика в поношенных джинсах с рюкзаком за спиной, Максим приблизился и встал почти рядом с ней. Она не подняла глаз.

«Заметила или нет?» – задал он сам себе вопрос.

Краешек её щеки слегка заалел, она поправила прядку волос, заткнув её за ухо. Кажется, заметила. Или так ему показалось?

Стоявшие рядом два мужика обстоятельно обсуждали дачные дела: каким материалом лучше крыть крышу дома – металлочерепицей или натуральным шифером, что ставить - летний туалет или септик. Максим слушал вполуха, украдкой посматривая на девушку, а та всё никак не реагировала на него. Наконец так и не взглянув на Максима, она поднялась и вышла на следующей остановке.

На другой день она появилась в метро с подругой.

Маленькая, меньше её ростом подруга, разговаривала громко, часто смеялась. Находясь неподалеку, Максим, наконец, узнал, что заинтересовавшая его девушка носила имя Катя, а её подружка, заметив ненавязчивое внимание Максима, начала строить ему глазки. Максиму пришлось отвернуться к противоположному окну вагона и только в неясном отсвете стекла наблюдать за Катей.

Сквозь вагонный шум и стук колес он расслышал, как подружка спросила её о Денисе. Сначала он подумал, что разговор идет о приятеле Кати, человеке, с которым она встречается. Но из её ответа понял, что они говорят о маленьком мальчике, его посещениях детского сада, болезнях, страхах и опасениях девушки за его здоровье. Это мог быть маленький брат или сын. Скорее всего последнее, решил он.

«Значит, она растит сына одна, о муже никто из них не говорит. Она разведена или мать-одиночка». Этот неожиданный вывод заставил его призадуматься. Под гудение вагона метро, мерное покачивание и стук колес он задумался о семье, браке.

Завязать отношения с девушкой, имевшей ребенка? Надо ли ему это? Дело в том, что Максим был уже женат – женился на первом курсе университета. Однако эта скороспелая женитьба не дала ничего хорошего – с женой он вскоре развелся. Есть ли смысл повторять прежние ошибки, наступать на те же грабли? Или встречаться только для секса?

У него вдруг заныла от напряжения шея - видимо долго стоял в одной, неудобной для себя позе без движения. «Как гончая на охоте!» - подумал Максим и удивился такому сравнению, невольно пришедшему на ум, поскольку никогда не был охотником.

Ему остро захотелось помассажировать шею правой рукой, но вагон сильно качнуло, и пришлось ухватиться за верхний поручень. Тогда он закрутил головой в стороны, чтобы расслабить мышцы. В это время девушки, оживленно разговаривая друг с другом, вышли из вагона.

Когда Максим доехал до «Театральной» и перешел на «Площадь революции» - ему надо было проехать еще одну остановку, у него уже ничего не болело, затылок прошел сам собой. На «Площади революции» он подошел к сидевшему в задумчивости на корточках бронзовому пограничнику, вернее, не к нему, а к его собаке. Желтый нос животного был отполирован до блеска прикосновением людских рук. Максим тоже коснулся его – на счастье.

Он хотел, чтобы ему сегодня повезло.

Глава 2

Катя какое-то время не замечала интереса к себе молодого человека. В метро много любопытных глаз. Люди едут долгое время на работу или с работы, проводят продолжительное время в метро – Москва большая. Естественно, что это нудное времяпровождение должно быть чем-то занято: чтением, разговором со знакомым, гаданием кроссворда, слушанием плеера. Самое простое дело – разглядывать окружающих. Это занятие не требует умственных усилий, использования подручных девайсов. Поэтому Катя привыкла к скользящим по ней равнодушным взглядам вынужденных спутников и сама, также равнодушно, смотрела по сторонам, на окружающих её людей в вагоне метро.

Она, в самом деле, не обращала никакого внимания на Максима. На него ей указала её подруга Вика, во время одной из совместных поездок на работу. Подруга работала неподалеку от неё в известном кадровом агентстве, и они часто вместе ездили до одной и той же остановки.

Сама Катя работала в риэлтерской компании «Траян», занималась продажей недвижимости. Ездить приходилось по всей Москве, а иногда выезжать и в Подмосковье. Работа ей нравилась – она любила общение, любила проявлять свое умение доходчиво общаться с покупателями, объяснять все выгоды от покупки квартиры. Но она никогда не занималась «впариванием убитого жилья» - считала это неправильным, банальным обманом, который может быть удачным один раз, максимум два, а затем репутация её и фирмы будет непоправимо уничтожена. Сейчас, в эпоху интернета это сделать пару пустяков – достаточно поместить разгромный отзыв.

Как только Вика указала на парня, стоявшего в вагоне метро неподалеку и делающего вид, что не смотрит на неё, Катю, она украдкой сама взглянула на молодого человека. Парень выглядел респектабельно, на нём был хороший темно-синий костюм, расстегнутый потому, что в метро было душно. Его открытое приятное лицо располагало к себе. Он был ничего на фоне встречавшихся ей в последнее время молодых людей. Узнав, что она разведена, да еще с ребенком, парни резко прерывали отношения, бежали, как черт от ладана. Она с неким сомнением стала относиться в последнее время к таким знакомствам. Да и нужны ли они ей, эти непонятные встречи? Достаточно того, что у неё есть Денис, её мальчик. Опять тратить время, душевные силы на очередного ухажера, думающего только о сексе? Нет, это не для неё.

Поэтому, решив не отвлекаться на случайных попутчиков, пусть даже и симпатичных, пусть и приличных, Катя упорно не замечала внимания Максима. Он несколько раз вставал рядом с ней, когда она сидела и читала книгу. Она видела это краем глаза, но всё равно не реагировала, не смотрела в его сторону.

Когда она выходила из вагона на своей станции, то невольно чувствовала затылком его внимательный взгляд. Этот её затылок стал таким чувствительным, как радар. Она ощущала им всё, и временами её охватывало раздражение. Зачем он смотрит на неё? Что ему нужно? Пусть лучше отстанет и не лезет к ней, не лезет в её жизнь, как непрошенный гость.

Как-то она пошла на «Площадь Революции», хотя ей было и не по пути, и прикоснулась к холодному носу собаки. По правде, она с недоверием относилась к таким вещам, но её подруга Вика горячо рекомендовала, сказала, что ей однажды повезло – то ли получила неожиданный бонус, то ли встретила парня. Неважно, что с тем молодым человеком пришлось в скором времени расстаться, однако шанс был.

Катя хотела, чтобы у неё тоже появился шанс.

На работе она появлялась всегда вовремя. Её стол находился почти у самого окна, и это место ей нравилось – там было светло, летом прохладно, зимой грела батарея. Из дома она принесла пару горшков с домашними цветами, поставила их на подоконнике. Это сразу сделало помещение уютным. Другие риэлторы, сидящие рядом с ней, по достоинству оценили её усилия - молодой, почти юный Василий, купил ей мороженное, а Никита, который был её ровесником, одобрительно хмыкнул. Она знала, что нравится ему. Женщины это чувствуют.

С Никитой существовала одна проблема - он был женат и не собирался разводиться. Он несколько раз подкатывал к ней и однажды, после бурного корпоратива, они закрылись в каком-то из кабинетов и она позволила себе расслабиться в его компании. После этого Никита несколько раз намекал на желательность продолжения таких отношений, но ей не очень хотелось. Эти отношения были без будущего, без обязательств. Их можно было рассматривать только как служебный роман – кратковременный и необременительный, как секс по дружбе. В американском сериале про юристов она видела нечто похожее: скучное, серое, обыденное. Физические контакты вместо эмоциональных. Нет, это было не для неё.

В этот день с утра, ей позвонило несколько клиентов, присмотревших квартиры.

- Ого! – заметил Никита – набираешь темп?

- А чего тянуть? – вопросом на вопрос ответила Катя, - утро надо начинать в тонусе.

Она улыбнулась, поглядела на себя в зеркальце и изъянов не нашла. Можно было приступать к работе.

- Это как в рекламе, - проговорил, не поднимая головы от компьютера, сидевший за своим столом Василий, - как в рекламе – главное, чтобы тонус был в тебе!

- Типа того! – согласилась Катя.

Она уже набирала номер одного из клиентов, звонивших ей, пока ехала в метро. Там она не смогла ему ответить – было слишком шумно.

Начинался привычный рабочий день с его хлопотами, неожиданными задачками и попытками их решить. Но особого напряжения не было. В середине лета в квартирных делах всегда был спад – люди тратили деньги на отдых, на покупку машин, на другие, менее существенные и затратные приобретения. Лето в риэлтерском бизнесе - мёртвый сезон, поэтому каждый клиент на вес золота. За него, этого клиента, приходилось бороться не только с конкурирующими фирмами, но и внутри, друг с другом.

Потом она съездила по адресу – показала двухкомнатную квартиру на «Войковской» супружеской паре решившей перебраться в белокаменную из Сургута. Супруги были уже не молоды, но амбициозны, и, наверное, связаны с нефтяными делами. Так решила Катя, ибо кто еще может позволить себе кинуть такие деньги на элитное жилье?

«Двушка» по метражу была чуть меньше ста метров, с большим окнами на солнечную сторону, с удобной планировкой. Шум от Ленинградского шоссе в квартиру не пробивался, потому что окна хорошо обеспечивали изоляцию. Рядом работал крупный торговый центр «Метрополис» - все удобства были на расстоянии вытянутой руки. Катя не сомневалась, что продаст эту квартиру и закроет сделку.

Потом она с хорошим настроением вернулась в офис, вместе с Никитой и Василием пошла на обед в ближайшее кафе. День прошел быстро и, в целом, однообразно. Такие одинаковые дни бывали у нее круглый год: офис – встреча с клиентом - снова офис. Всё стандартно, всё по одной схеме – обычный рабочий день обычного риэлтора. Вечером она возвращалась домой к маме и сыну, ехала до «Речного вокзала».

Так было и в это раз.

Народу, как всегда в шесть часов, когда заканчивалось рабочее время почти во всех фирмах и компаниях, было много. Огромные толпы текли в разных направлениях, отодвигая в сторону одиноко идущих пассажиров, не сумевших правильно сориентироваться в людском потоке. Это походило на медленно сползающую с гор гигантскую лаву или слияние потоков быстрых могучих рек, когда попавшую меж ними ветку или бревно кружило, швыряло из стороны в сторону, пока не прибивало к берегу.

Наверное, московское метро многие не любили за это: за многолюдность, за суетность, за непрекращающийся гул разноплеменных голосов. Ведь если сидеть целый день возле горной речки и слушать грохот водопада, то неминуемо наступит усталость и притупление чувств.

Катя с трудом, двигаясь в общем потоке, втиснулась в двери подкатившего к перрону поезда метро и её тесно прижало к студентам – девчонкам и парням, весло обсуждавших что-то из своей студенческой жизни. В вагоне стояла духота – не помогали даже открытые боковые форточки вагонных окон. Она расстегнула верхнюю пуговицу блузки.

На одной из станций, она не заметила на какой, в вагон вошел молодой человек, на которого ей указала Вика. Вошел, вероятно, не то слово, которое могло бы здесь подойти – его внесло в вагон вместе с остальными страждущими добраться до дома. Его фигура, голова, мелькали некоторое время среди других пассажиров, а затем она потеряла его из виду.

Но пульсирующие токи метро не давали покоя тем, кто уже ехал в вагонах – на каждой остановке в открытые двери вливались новые и новые потоки пассажиров, словно под мощным натиском раскрывались шлюзы каналов и сбрасывали излишки воды, чтобы спасти дамбу.

В момент одного из таких вливаний, людской водоворот сначала закружил их, потом приблизил и, наконец, прижал друг к другу. Она стояла спиной к нему и чувствовала его дыхание на своей шее, щеке, и ей было щекотно.

Глава 3

Отправляясь домой из офиса, Максим совсем не предполагал встретиться с Катей. До этого, они ни разу не встречались вечером. Он входил в метро на одной станции, она на другой - совпадений по времени, да и месту, никогда не получалось. В многомиллионной толпе, ежедневно следующей через подземные станции, случайно встретиться друг с другом было нереально, всё равно, что найти клад на дне океана.

Поначалу он её не заметил. Едва он вошел, его оттеснили к задней стенке вагона. Потом он переместился в проход между сиденьями, с усилием держась за поручни, затем его снова вытолкнули на площадку перед входом. Его темно-синий костюм помялся в некоторых местах, на ботинках остались пыльные отпечатки чужой обуви, галстук съехал на бок.

«Завтра придется надеть другой костюм!» – подумал он с сожалением, это была плата за пользование метро в час пик.

Максим особо не сопротивлялся давлению толпы, не пытался отталкиваться локтями, работать корпусом. Хотя и мог бы – не чувствовал себя слабаком. В таких случаях иногда лучше плыть по воле волн. Так он бездумно двигался, пока очередная людская волна, вливавшаяся во входные двери, не прижала его со всей силой к девушке, стоящей к нему спиной. Её тоже сдавили, так, что она не могла двигаться. В других условиях он бы рассмеялся, весело пошутил, но в метро это обычные ситуации, какие случаются сотнями и тысячами каждое утро и вечер. Юмора тут немного, скорее сарказм по отношению к городским чиновникам и начальству метрополитена.

В ней было что-то знакомое. Однако первое время он не мог понять, откуда её знает. Запах духов? Цвет волос? Одежда? Нет, все это было не то, не напоминало ничего конкретного. Потом, совершенно случайно он увидел прозрачное отражение лица девушки в дверном стекле и узнал в ней Катю. В глубине души он не удивился такому совпадению, поскольку читал, что если часто думать о человеке, тот обязательно появится, возникнет при тех или иных обстоятельствах. Он, Максим, часто думал о Кате и вот, пожалуйста! Она наяву, собственной персоной.

«Если наклониться и прошептать ей на ухо что-то смешное, – начал фантазировал он, - она рассмеётся, мы познакомимся, и я попрошу её телефон». Или, он представил, как наклоняется, и, поскольку руки прижаты, губами отодвигает её волосы, целует маленькое ухо, медленно ведет губами вниз, по её шее. Правда, в этом случае есть риск получить по физиономии - девушки иногда бывают вёрткими, хотя руки у Кати и зажаты.

Но ничего из того о чем он думал, что нафантазировал, стоя здесь, в тесном душном вагоне, Максим не сделал. Так они ехали какое-то время не в силах оторваться друг от друга, не двигаясь, не поворачивая головы. Только людское море иногда покачивало их.

После «Войковской» стало свободней – часть пассажиров вышла, а новые не подсаживались. Максим и Катя разошлись в разные стороны, но не далеко. Когда освободилось место, девушка присела, достала из сумочки книгу, однако не открыла её, а впервые посмотрела в сторону Максима внимательным взглядом. Этот непроницаемый взгляд больших голубых глаз, это повисшее между ними ожидание, недосказанность, родили в его голове массу мыслей.

С чувством определенного самодовольства он подумал, что его усилия всё-таки были потрачены не зря. Наконец-то, она заметила и теперь глядит на него, Максима, а не в книгу или по сторонам.

В её взгляде он не видел той неприязни, того внутреннего отторжения, каким стараются оттолкнуть навязчивого поклонника, перешедшего границы приличия. Это был любопытный взгляд, скорее благожелательный. Девушки от природы любопытны, вспомнилась ему избитая истина и этим любопытством можно воспользоваться. По крайней мере, так советовали пикаперы.

Он отвел от неё взгляд, продолжая чувствовать, как она его разглядывает.

По своей натуре Максим был эгоцентристом, человеком довольно равнодушным к другим. Его мало что трогало, брало за живое. Девушки вызывали у него чисто спортивный интерес - ими можно было хвастаться перед приятелями. Если среди них попадались знакомые, которых все знали – можно было цинично обсудить их физиологические особенности, посмеяться при этом с чувством собственного превосходства - вот, мол, какие они слабые, эти девки, не то, что мы – мачо.

Его друг - коммерческий директор сети Стас Гусаров, был для него примером в таких делах. Тот менял девчонок, как рубашки, каждое утро, надевая свежую и, что самое интересное, не испытывал пресыщения. Стас, с гримасой скучающего плейбоя, обычно ему говорил: «чувак, вокруг нас стада тёлок, а мы с тобой пастухи».

Гусаров вообще очень большое внимание уделял сексу, пожалуй, чрезмерное. Он считал, что сексом можно решить все проблемы, вызваны ли они плотью или духом. В этом смысле, веру в силу секса он приравнивал к любой мировой религии, будь то христианство или буддизм.

- Прикинь, Макс, - говорил он, хитро подмигивая, - создадим с тобой новую церковь – церковь секса. Будем сексианами или сексианцами. Я буду папой, а тебя назначу епископом или кардиналом.

- Да ладно! – засмеялся Максим, - а почему ты папа, а не я?

- У меня больше харизма, брат!

- В смысле харя?

- Нет, я о другом. Поэтому я вне конкуренции.

- А пипл? Где ты их возьмешь? Или вся церковь будет только из нас двоих?

- Не парься! Овец я тебе найду и заблудших и всяких. Смотришь ТиВи? Там только о сексе и говорят или показывают, что однохренственно. Считай, что они создают нашу клиентскую, тьфу, прихожанскую базу. Сечешь?

Этот разговор, хоть и в шутливой форме, вполне соответствовал взглядам Максима на отношения между мужчиной и женщиной, в которых отсутствовал даже намек на любовь. А взгляды эти были не беспочвенны и базировались в основном на личном опыте.

Ему встречались разные девицы – замужние и одинокие, с детьми и без. Среди них было достаточное количество безбашенных представительниц слабого пола, проводящих время в бесконечных тусовках или зажигающих ночи напролет на танцполах. Они искрились весельем, поражали неустанным задором, подпитываемым легкими наркотиками и энергетическими напитками, они шипели и лопались, как пузырьки шампанского - такие же легкие и пустые. После секса с ними не оставалось никаких воспоминаний и эмоций, словно сходил в супермаркет за обязательными покупками, которые всё равно пришлось бы покупать, за каким-нибудь йогуртом или фруктами.

Еще встречались откровенные хищницы, вышедшие на охоту за богатыми кошельками. Эти выглядели раскованно, но не привлекали к себе излишнего внимания. Они были достаточно умны, чтобы отдаваться с определенными условиями и получать от богатых любовников всевозможные выгоды.

С Катей Максим поначалу хотел поступить так же, как и с прочими - познакомиться и переспать. Он не желал особо вдаваться в подробности, тратить время на изучение её характера, привычек, взглядов, только для того, чтобы выяснить к какому типу девушек её отнести – тупых тусовщиц или хищниц. Он и без того мог найти ей соответствующее место в своей коллекции отвергнутых и бывших. Единственное препятствие состояло в том, что он испытывал к ней чувства, некую, неявно выраженную симпатию. В случае с Катей его броня равнодушия была уязвлена, получила брешь в нескольких местах, подобно кораблю, подвергшемуся торпедной атаке. Он вдруг почувствовал слабость и неуверенность, чего никогда с ним не было.

Эти мысли занимали Максима, пока он ехал от одной остановки до другой, изредка поглядывая в сторону Кати. Та уже не смотрела на него, опустила голову вниз, спокойно читая книгу, лежащую на коленях.

Тем не менее, когда поезд, завизжав тормозами, прибыл на конечную остановку, Максим принял решение не торопить события. Он не стал задерживаться и изыскивать предлог, чтобы завязать знакомство. Всё должно состояться само собой.

Глава 4

Метро Москвы – это целый город, раскинувшийся в подземелье на сотни километров. Город со своей жизнью, своими нравами и правилами. Здесь так же, как и наверху, люди передвигаются, общаются, назначают свидания. В многочисленных киосках можно купить еду.

Подземный город достаточно демократичен, потому что нет установленного дресс-кода. Сюда можно войти в строгом деловом костюме, а можно в свитере и джинсах. Здесь всегда одно и то же время года. Здесь спят в вагонах – этих временных пристанищах подземных путешественников, здесь влюбляются.

В этом городе есть свои магазины и своя полиция, свои памятники и своя архитектура, где сталинская роскошь отделки соседствует с минимализмом современной эпохи.

Этот город бурлит и кипит в часы пик и затихает, когда стрелки часов спешат к полуночи. Но он никогда не спит. Даже будучи покинутым его временными жителями, он продолжает давать приют многочисленным рабочим, сотрудникам метро, полиции. Он, этот город, отличается от своего надземного брата, только одним - отсутствием кладбищ. Здесь нет мест захоронений, колумбариев,