Серый кардинал. Книга пламени

Автор Ka Lip

8-ой том

После стольких лет Кай возвращается в Москву. Долгожданная встреча с Прохором - другом детства. Клавдий - тот, кто еще сыграет свою роль в его судьбе. Зоя, и их любовь... И Нестор, который его полюбил...

Дорогой читатель, всё написанное — лишь фантазия автора. Не ищите совпадений в событиях и лицах, здесь реальны лишь чувства и любовь.

• Язык: Русский
• Издатель: Ka Lip
• Дата выпуска: 29 июн. 2019 г.
• ISBN: 9780463202081

Ka Lip

My books are very different. I write about love. live in [e-mail]

Предварительный просмотр книги

Серый кардинал. Том 8. Книга пламени

Автор: Ka Lip

Пролог

«– Знаешь, я там себе татуировку сделаю на груди, ну, как принято у всех, кто сидел. И знаешь, что там будет написано?

Кай непонимающе посмотрел на Прохора.

– Я там напишу: «Мой друг навеки – Кай!». И череп с костями.

– Прохор, пожалуйста, только не череп! – он заулыбался, представив себе это.

– Ты хочешь двух голубков и сердечко?

– Нет! Нарисуй что-нибудь другое. Обещаешь?

– Обещаю!»

Кай опять вспомнил этот разговор с Прохором, который был так давно, казалось, в другой его жизни. Тогда Прохора сажали в тюрьму, а его отправляли на войну. Прошло долгих пять лет, и вот он летит в самолёте обратно на Родину, и у него в душе есть маленькая толика надежды, что он наконец увидит своего друга – Прохора.

Какой, интересно, он сейчас? Ему тридцать два – совсем взрослый, и какую империю строит, все ему подчиняются, даже Лавр, хотя и старше его.

Кай гордился в душе своим другом, хотя и не одобрял все его дела. Но всё равно, то, с каким упорством Прохор идет к своей цели и как пробивается в жизни – вот это восхищало Кая. Он всегда смотрел на него, как на старшего брата. Их разница в девять лет была может и не столь велика, но по целеустремленности и знанию жизни Каю казалось, что Прохор на все двадцать лет его старше.

По громкой связи объявили о посадке самолета в аэропорту города Москвы, сердце Кая болезненно сжалось от нереальности происходящего. Джордан обернулся и посмотрел на него с соседнего сидения. Они летели в салоне бизнес класса. Кай, как значимая персона, был окружен пятью телохранителями-громилами Джордана, но даже всё это не портило его настроения. Ведь сейчас их самолёт сядет на родную землю…

Глава 1

У самолёта, приземлившегося в аэропорту Шереметьево, их ждали несколько огромных чёрных джипов. Поскольку была ночь, то все попытки Кая разглядеть что-либо вокруг себя были бесполезны: слепящие огни фар, вокруг огоньки и темное пространство, вот и всё, что он смог увидеть вернувшись на родину. Его вывели из самолёта и быстро затолкали в один из джипов, с переднего сиденья обернулся Джордан и кинул Каю тёмный платок.

– Глаза завяжи. Ребят, посмотрите, чтобы нормально завязал, — сказал он двум громилам сидевшим с Каем, с двух сторон от него.

Кай безропотно завязал глаза и откинулся на сиденье. Теперь только темнота окружала его со всех сторон.

Они долго ехали, или в темноте время шло по-иному. Но наконец машины затормозили.

– Выходи, – услышал Кай командный голос Джордана, – и глаза можешь развязать.

Кай снял повязку и вышел из машины. Огляделся. Они были в подземном гараже. Все зашли в большой лифт. Он не видел на какой этаж они едут, широкая спина охранника закрывала кнопки лифта от его глаз. Затем был коридор, напоминающий что-то среднее между больницей и тюрьмой, затем его завели внутрь одного из помещений.

Там были люди в белых халатах и медицинское оборудование.

Джордан огляделся, явно ища кого-то глазами. К нему подошёл мужчина лет тридцати пяти в белом халате, с бледным лицом, на котором хорошо смотрелись дорогие очки. Он был невысок и худощав, такой стандартный типаж профессора-интеллигента, деятеля науки, немного отвлечённого от мира сего.

Джордан поздоровался с ним за руку.

– Здравствуйте, Павел Аркадьевич – вот ваш подопытный кролик – развлекайтесь, – Джордан кивнул на Кая, – сообщите мне результаты.

– На сколько он у меня? – негромким, приятным голосом спросил Павел Аркадьевич.

– Это вам решать… Я с вами потом свяжусь, а сейчас извините, мне пора.

Кай молча всё это слушал, чувствуя себя вещью, предметом мебели, а не живым человеком.

Джордан повернулся к нему.

– Что глаза выкатил. Думал, в отпуск приехал? – он приблизился к Каю. – Слушай меня внимательно и запоминай – ты будешь здесь. Твой случай с ранением и выздоровлением заинтересовал наших медиков, они хотят тебя обследовать, изучить… ну, я в этом не очень разбираюсь. Может эксперименты на тебе какие поставят – мне это без разницы. Когда наиграются, вернут тебя мне. Понял?

– Джордан, тебе не кажется, что это перебор?

– Перебор? Да ты забылся, – голос Джордана прозвучал угрожающе, – ты вообще должен пойти под расстрел за то, что не выполнил приказ и не удержал Зерос.

– Ты же знаешь, это было нереально сделать…

– А вот это меня вообще не волнует. Ты не выполнил приказ! За это расстрел. Тебе изменили наказание – поживи пока. Будешь паинькой, может и месяц отпуска получишь – ты ведь к Прохору хочешь съездить?

– Ты обещаешь мне этот отпуск?

Джордан с размаху отвесил пощечину. Кай устоял, но приложил руку к пылающей щеке.

– Забылся совсем. Ты с кем разговариваешь? Ещё обещания с меня будешь брать, – Джордан навис над Каем, – сиди здесь тихо, не рыпайся, веди себя хорошо, тогда, возможно, будешь жив и даже здоров.

Джордан повернулся к молча наблюдавшему за всем этим Павлу Аркадьевичу.

– Если не будет слушаться – сообщите. Я приеду, сам с ним разберусь.

После этих слов Джордан развернулся и вышел из помещения вместе со своими громилами.

Кай потерянно стоял посреди помещения, так и держа ладонь у щеки. Эта пощечина была ему безразлична. Это его не унизило, он давно привык абстрагироваться от Джордана и всех его унижений. А вот осознание того, что все его мечты о возвращении домой обернулись в какую-то страшную и в то же время абсурдную реальность, вот это лишило его сейчас последних сил. Сквозь шум в ушах он услышал голос, обращенный к нему:

– Тебе нехорошо? – Кай поднял глаза и встретился с глазами Павла Аркадьевича. – Присядь. Воды принесите, – он обратился к своим сотрудникам.

Кай опустился на подставленный рядом с ним стул и механически отпил воду из стакана в руке.

– О каком невыполнении приказа вы говорили? Я не совсем в курсе, почему ты здесь.

– Если вам этого не сказали, значит так надо. Вам лучше не знать, – Кай поднял голову и ещё раз столкнулся с глазами за стеклами очков, – я здесь для ваших экспериментов… Куда мне сесть? Можете начинать.

– Вон на то кресло, и пиджак сними, пожалуйста. Мы сегодня только основные анализы возьмем, ты после перелёта – тебе нужно отдохнуть. К остальному завтра приступим.

Кай подумал, что это очень гуманно не ставить на нём опыты сегодня, а всё перенести на завтра. Он собрал остатки мужества в кулак, скинул пиджак и сел в кресло с большим подголовником и ремнями, явно служащими для того, чтобы к нему пристёгивали вот таких жертв, как он.

Подошел молодой лаборант с лицом дауна и, засучив рукав на рубашке Кая, зафиксировал его руку на подлокотнике кресла ремнями. Затем он ввел в вену на руке иглу катетера, и Кай увидел, как по трубочке заструилась его алая кровь. Он отвернулся и закрыл глаза.

На его голову одели что-то среднее между скафандром и мотоциклетным шлемом, запищал монитор, замигали лампочки. Более ничего страшного не происходило. Через какое-то время всё это сняли и отсоединили от него.

Один из помощников профессора с таким же интеллектуально-отрешённым лицом ботаника показал ему на выход.

Они шли по коридорам с искусственным освещением, затем остановились перед дверью, которая открылась. Очутившись внутри он увидел, что это и есть его комната. Это была практически камера без окон, небольшая, с узкой кроватью. Столик, стул и дверь в ванну с основными удобствам и ещё шкаф в стене с вещами – вот и всё. Вещи напоминали больнично-арестантские одежды. По дороге сюда его провожатый сказал ему, чтобы он в это переоделся и был в них. Кай выполнил приказ, одев на себя этот пижамно-арестантский гардероб, который хоть и был небольшого размера, но всё равно висел на нём.

Потом ему принесли еду. Из лежащего на тарелке он не смог заставить себя съесть ничего, только попил воды из крана и лег на ужасно жесткую постель.

Ему стало страшно, безумно страшно здесь, в этой комнате, в этой неизвестности. Он не понимал, почему в его жизни так всё несправедливо происходит? За что ему всё это? Неужели это кара за греховную любовь, которую он допустил в себе?

– Мой дракон,.. – прошептал Кай.

***

То, что настало утро, он определил по еде, которою ему принесли на подносе. Видя всё это: растекшуюся кашу, жидкий чай, кусочки хлеба и расплавившееся масло с подсохшим сыром, у него даже при отсутствии вкуса еды пропало окончательно желание это положить в себя.

Он так и сидел с подносом еды, пока за ним не пришли. Идя по длинным коридорам, он пытался в окно разглядеть родную землю. Но за окнами была лишь стена здания с такими же окнами, с решетками и клочок пасмурного неба. Видно, весна в этом году была холодная и дождливая.

Его опять привели во вчерашнее помещение и показали на кресло. Он сел в него и закрыл глаза, чувствуя, как его ремешками притягивают к этому креслу. На голову опять надели это скафандр, а в руке он опять почувствовал иглу в вене.

В этот раз было неприятно и даже болезненно. Он не знал, что за лекарство в него влили, но перед глазами поплыло и раздвоилось. В ушах появился шум, потом сердце начало учащенно биться, наверное поднималось давление.

***

– На сегодня хватит. Отведите его обратно в комнату, – Кай слышал эти слова сквозь шум в ушах. Голос, говоривший это, был ему знаком. Это был вчерашний профессор. Кай решил, что он профессор по тому, что здесь он ведет научные эксперименты.

Пока с Кая снимали всякие проводки и отцепляли датчики, к Павлу Аркадьевичу подошёл его лаборант и стал говорить о химической реакции, которая у него не шла уже вторую неделю. Кай, слушая всё это, и даже не удивился, что ничего не выходит. Он сразу услышал ошибку в формуле, и в результате они постоянно уходили не туда. Лаборант очень эмоционально всё это рассказывал, видно, его это работа сильно достала. Когда он замолчал, Кай как на автомате, наверное ещё даже не совсем придя в себя, стал говорить правильную химическую формулу. Все замолчали.

Лаборант вспыхнул и зло проговорил:

– Ты-то что в этом понимаешь, крыса подопытная.

Кай замолчал, затем, пошатываясь, встал с кресла и молча пошёл за ожидающим его сопровождающим.

В его комнате, которою Кай называл для себя камерой, его ждал обед. То, что там было, опять вызвало в нём отвращение, плюс ещё болела голова. Он лег на кровать и, закутавшись в одеяло, провалился в сон.

Его разбудил стоящий рядом с кроватью сопровождающий, который сказал, чтобы он следовал за ним.

Сейчас они шли немного в другом направлении, пройдя по коридорам, они свернули и зашли в комнату явно являющуюся кабинетом. Из-за стола поднялся профессор, показал Каю на стул перед столом и отпустил сопровождающего.

– Откуда ты знаешь химию? – мягко спросил он.

– Учился.

— Все учились, но то, что ты сказал, могут знать только те, кто углублено изучал данный предмет, и даже при этом могут не знать такие тонкости.

– Учился…

– Я понимаю, наверное то, что сейчас с тобой делают не совсем правильно, но я в этом не виноват. Я просто выполняю свою работу.

– И вам она нравится?

– Я воспринимаю людей как часть эксперимента, к сожалению, таково всегда было в науке, иначе медицина никуда бы не продвинулась на одних кошечках и собачках, – профессор замолчал. Кай тоже молчал, считая данную дискуссию бесполезной, – вот – ты можешь посмотреть, где здесь ошибка?

Профессор протянул Каю листок с формулами, тот взял и, практически не задумываясь, написал правильную химическую реакцию.

– Это потрясающе. А вот это?

– Если это экзамен по химии, может я вытяну на выбор несколько билетов.

– Тебе не стоит грубить…

– А то дядя Джордан приедет и мне по морде надает, – смотря