Украинские сказки

Автор Народное Творчество

Народная сказка — это сокровище народной мудрости. Её отличает глубина идей, богатство содержания, поэтичный язык и высокая воспитательная направленность.


Народная сказка — один из самых популярных и любимых жанров фольклора, потому что в ней не только занимательный сюжет, не только удивительные герои, а потому, что в сказке присутствует ощущение истинной поэзии, которая открывает читателю мир человеческих чувств и взаимоотношений, утверждает доброту и справедливость, а также приобщает к национальной культуре, к мудрому народному опыту, к родному языку.


Народные сказки расширяют кругозор, пробуждают интерес к жизни и творчеству народов, воспитывают чувство доверия ко всем обитателям нашей Земли, занятым честным трудом.


В настоящем сборнике представлены украинские народные сказки, в которых ярко раскрывается национальный характер. В сказках много забавных приключений и симпатичных персонажей — добрых, веселых, трудолюбивых. Украинская народная сказка имеет свои особенности, которые отличают ее даже от близких российских и белорусских сказок. Прежде всего, это высокая аллегоричность образов. Очень часто героями сказок становятся животные, которые обладают человеческой речью и всеми остальными способностями.


Украинские сказки отличаются яркими образами, выразительной речью, разнообразием сюжетов. Читать их всегда интересно. Будь-то сказка с фантастическими элементами и волшебством, или сюжетом, приближенным к реальной жизни, она увлекает читателя или слушателя от начала и до конца.

• Язык: Русский
• Издатель: Aegitas
• Дата выпуска: 6 апр. 2021 г.
• ISBN: 9780369404831

Предварительный просмотр книги

УКРАИНСКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ

Волшебная рубашка

Жил когда-то богатый мужик, и был у него сынок Грыцько. Вот умерли вместе и отец и мать. А было Грыцьку только семнадцать лет от роду. Продал он все до чиста, перевел в деньги и землю, и огород, и скотину, купил себе коня, полторы тыщи дал, и седло и сбрую на коня, купил еще саблю, ружье-двустволку, попрощался со своею слободою и сказал:

— Прощайте, паны-слобожане!

И поехал себе за тридевять земель, в тридесятое царство, в иное государство.

Едет, вдруг видит — степь: была дорога, а то никакой нету, въехал в траву, едет по траве. Суток десять едет по травке, никак не выберется, пути не найдет. И просит бога, чтоб послал ему смерть, чтобы зверь его разорвал или что. Вдруг слышит — кто-то кричит, голос будто христианский. Слава богу, может то и вправду голос человечий. Подъезжает ближе, окликает, споткнулся конь остановился. Стоит конь. И кричит змея из ямы:

— Вытащи меня, Грыцько, из провалины!

Встал он с коня, посмотрел и подумал, а не женщина ли то какая-нибудь, глядь — гадюка в яме.

— Как же я тебя вытащу, ежели я тебя боюсь?

— Подай мне конец нагайки: я схвачу, вот ты меня и вытащишь.

Спрыгнул он с коня, подал ей нагайку, схватила она ртом за конец, он испугался и рванул ее так, что она на полгона от него упала. И вдруг идет к нему навстречу панна такая, что ни вздумать ни взгадать, только в сказке рассказать. Подошла.

— Здравствуй, — говорит, — Грыцько Иванович! — За руку поздоровалась, поцеловалась. — Слава богу, и от куда ж ты взялся, что вызволил меня из ямы? Ну, теперь, Грыцько, чего пожелаешь: чтоб я тебе была женой или сестрой?

Поразмыслил Грыцько своей головой: Она-то змея, как мне женой будет?.. Пускай лучше будет сестрой.

— Будь мне сестрой, а я тебе братом! Поцеловались.

— Ну, отрежь с правой руки мизинец — я пососу твоей крови, а ты моей, вот мы и породнимся.

— Как же, сестра; если я резать боюсь свой мизинец?

— Чего бояться? А ты немного надрежь. Вот достает он ножик из кармана.

— Ну, брат, если хочешь, сам режь, а хочешь, я надрежу тебе.

— Режь, сестра, ты, а то я боюсь.

Отрезала она кусочек кожи с мизинца, положила себе в рот и сосет. Держала, держала его мизинец во рту.

— Ну, вынимай, брат, хватит.

— А теперь пососи и моей крови.

Взял он в рот ее мизинец и начал сосать кровь. Пососал.

— Ну, брат, хватит. Теперь мы будем по крови родные, — ты мне брат, а я тебе сестра.

Идут себе, на руки поводья накинули и про разное беседуют. Долго ли, коротко ли шли, а открылась дорога. Идут опять дорогой, долго ли, коротко ли, глядь — косяк коней виден; взором не окинешь, такой большой, нет ему ни конца, ни края.

— Чей это, сестра, такой большой косяк коней виден?

— Это, — говорит, — брат, мой косяк.

Прошли тот косяк, идут и идут себе, про разные вещи разговаривают. Прошли версты две, опять такое стадо, что и взором не окинешь?

— Чье это стадо, сестра, такое большое?

— Это, — говорит, — стадо мое.

И думает Грыцько своей головой: «Лучше была бы она мне женой, чем сестрой, ведь такая богатая». А потом спрашивает:

— Чьи это степи, что ехал я десятеро суток, а не на шел ни тропы, ни дороги, ничего, пока вдруг тебя не нашел?

— Это, брат, всё мои степи.

Ну, идут опять, беседуют себе. Миновали стадо версты в две. Открывается такая отара овец, что и взором не окинешь.

— Сестра, чья это отара? Она такая большая, что и взором не окинешь.

— У меня, — говорит, — таких отар пятьдесят тысяч. Прошли отару, идут себе дальше. Виднеются вдали большие деревья.

— Что это там за большие деревья?

— Это, брат, мой сад, там за деревьями мои хоромы. Вот недалеко, верст пять прошли.

Идут себе, беседуют; она расспрашивает, из какого он царства, да как ехал, и откуда он родом.

— Мой отец, — говорит, — был богач, я из такого-то царства. Да вот уехал я и попал прямо сюда.

Подходят они к ее дому, оградою дом окружен, а дома все в три яруса, красками разными покрашены, всякой резьбой украшены, зелеными, черными, разными красками. Подходят к воротам; отворяет ворота сестра. Отворила, вошли, затворила. Отвела коня на конюшню. А там конюхи, и говорит она им:

— Поставьте коня в стойло, кормите его хорошенько. Берет брата за руку, пошли в комнаты. Входят, а там одиннадцать панночек за столом сидят, пьют. Здороваются.

— Здравствуйте, панночки!

— Здравствуй, молодец!

— Нет, — говорит, — это не молодец, зовите его братом, он по мне и вам братом приходится.

Посадили его за стол, давай пить, гулять. Уж очень они ему рады, не знают, чем его и накормить, где его и усадить.

— Пойдем, — говорит, — брат, в мой сад на прогулку. Пошли в сад на прогулку по первой дорожке. Прошли по первой дороге гона два, глядь — лежит поперек дороги железная кочерга. Переступила она через нее и просит брата:

— Возьми кочергу, убери с дороги, она мне надоела: как иду, то все спотыкаюсь.

Взялся он за кочергу, никак и с места не сдвинет, такая она тяжелая.

— Э-э, — говорит, — какая у тебя слабая сила! Как же это ты по свету ездил с такой слабой силой?

— Мне, сестра, ни с кем не случалось биться, вот у меня и сила такая. Такая, как бог дал.

Переступили через кочергу, пошли по саду, по всем дорожкам. Погостил он у сестры дней десять. Опять пошли в сад на прогулку по той дороге. Опять лежит ко черга.

— Прими, — говорит, — брат, кочергу, хотя бы с дороги.

Взялся он, да никак с места не сдвинет. Пошли по саду, погуляли, входят в комнаты. И стала она сестер просить, чтоб дали ихнему брату такую же силу, как у