Иллюстрированная история карикатуры

Автор Алексей Швыров и С. Трубачёв

Богато иллюстрированное академическое издание, содержащее свыше 400 черно-белых иллюстраций, посвящено творчеству художников-карикатуристов, бичевавших современные им нравы и политические пристрастия своего времени.

• Язык: Русский
• Издатель: Aegitas
• Дата выпуска: 3 авг. 2023 г.
• ISBN: 9780369409997

Предварительный просмотр книги

А.В. Швыров, С.С.Трубачёв

ИЛ­ЛЮСТ­РИ­РО­ВАН­НАЯ

история карикатуры

с древнейших времён

до наших дней

История карикатуры в России

написана С.С.Трубачёвым

©Под редакцией Л.Здановича. 2022

ВВЕДЕНИЕ

And if I laugh at any mortal thing ’tis that I cannot weep.

Byron.

И если я смеюсь над чем-либо смертным, то только потому, что не могу плакать.

Байрон.

История карикатуры — это, в некотором роде, всемирная история в эпиграммах, история культуры, составленная по оригинальным современным документам. Мы не задаемся целью написать сухой, философско-научный трактат о характере юмора в разные века и у разных народов, а просто хотим набросать крупными штрихами картину развития художественной сатиры. Перед глазами читателя пройдут отдельные моменты истории, восстанут все значительные схватки и битвы человечества, промелькнут все людские страсти: горе и радости, победы и поражения, счастье и отчаяние, — так как всё это обнимает карикатура.

Что же такое карикатура?

Если мы избегаем вдаваться в психологию карикатуры, в философский анализ элементов комического, то, тем не менее, в нашу обязанность входит сказать несколько слов, что понимается вообще под словом карикатура.

Слово карикатура происходит от итальянского глагола саriсаrе, что значит нагружать, отягощать. Если в рисунке, например, при изображении человеческой фигуры одну какую-нибудь часть, один какой-нибудь орган нарисовать слишком большим по сравнению с остальными и тем самым его выдвинуть, подчеркнуть, заставить зрителя обратить на него особенное внимание, то рисунок будет как бы отягощён этим и явится преувеличенным, шаржированным. Таким образом, карикатурой может быть названо всякое изображение, в котором нарушены естественная гармония и равновесие, а вместо этого особенно сильно выдвинута одна из частей в ущерб всему остальному. Само собой разумеется, что нельзя считать за карикатуру каждое изображение, в котором нарушено естественное соотношение отдельных частей между собой, а тем более нет смысла придавать такому изображению художественную цену. Нарушение гармонии может произойти по разным причинам, вследствие неумения рисовальщика или его недостаточной наблюдательности. В таком случае мы имеем дело не с карикатурой, а с неудавшимся рисунком. При работе же настоящего художника дело обстоит совершенно иначе. Мы можем здесь также встретить слишком длинный нос, неестественно маленький рот, чересчур короткие ноги и преувеличенно толстый живот, но карандаш художника не сделал ошибки: все эти преувеличения появились на рисунке вполне сознательно. Если мы посмотрим на оригинал, служивший художнику моделью, то увидим, что хотя у оригинала и не такой большой нос, и не такой толстый живот, но все же сравнительно с маленьким ртом у него нос действительно слишком велик, а ноги несоразмерно коротки в сравнении с толстым животом. Для профана это незаметно, но острый глаз художника подметил все эти несообразности и угадал, что именно они-то и служат характерными признаками этого человека. Художник вполне сознательно переносит все эти особенности на рисунок, но несколько подчёркивая и преувеличивая их, так что в конце из фигуры человека, сравнительно правильно сложенной, получается изображение, производящее комическое впечатление.

Но карикатурой называется не только то изображение, в котором отдельные характерные признаки подчеркнуты и преувеличены, но также и то, где части второстепенные сглажены или же совсем отсутствуют, дабы не мешать и не затемнять главного смысла. Поэтому карикатурой можно назвать всякое художественное произведение, в котором вполне сознательно выдвинуты на первый план черты, наиболее характерные для данного явления, и уничтожено или отодвинуто назад всё обыкновенное, несущественное.

Установив такую точку зрения, мы сейчас же можем сделать интересный вывод, что карикатура является до некоторой степени родоначальником всего объективного искусства.

Произведения первобытных, доисторических людей свидетельствуют о том же старании схватить наиболее существенное и важное в изображаемом предмете, оставляя в пренебрежении все второстепенное. Груди женщины и наружные признаки пола отделываются первобытным художником с особенным тщанием, так как именно в этом представляется ему главное различие мужчины и женщины, всё остальное для него неважно.

Карикатура в нашем современном смысле зародилась во времена расцвета греческого искусства, когда была открыта гармония человеческого тела, и только с этих пор карикатура становится самостоятельным отделом художества и в настоящее время обладает уже собственным, самостоятельным языком и символами, которые настолько оригинальны, что после комедии карикатура считается одной из самых веселых форм искусства.

Вечно живая, остроумная, протестующая, она приковывает внимание всех и каждого и действует иногда сильнее, чем целая книга логических доказательств. Влияние её на толпу неоспоримо. Благодаря ей, в массу проникают такие истины и факты, которые без карикатуры, быть может, остались бы неизвестны или неверно поняты. Вся наша книга служит доказательством того, что карикатура — борец за правду, за новые идеи, шумный авангард будущего.

Правда, как сила чисто отрицательная, карикатура ничего не создала, но она многое разрушила и уже одним этим не раз послужила интересам человечества. Шеллинг имел полное основание сказать, что карикатура является всегда врагом настоящего и соучастником в преступлениях будущего.

Но значение карикатуры не ограничивается только влиянием на современников; её культурно-историческое значение также немаловажно.

Прошедшее лучше всего изучается по его страстям, особенно если об этих страстях повествуется на современном языке. А никто так не говорит на языке современности, как карикатура. Она говорит на языке различных партий, на понятном для всех жаргоне улицы.

Поэтому, если мы захотим восстановить в памяти какое-нибудь событие, давно уже канувшее в вечность, самые отзвуки которого замерли, нам стоит только взять современные карикатуры, и оно предстанет перед нами во всей своей силе и яркости. Карикатуру можно сравнить с янтарём, который в своей золотисто-светлой массе тысячелетия хранит мельчайшие организмы во всей их целости и неприкосновенности.

Значение карикатуры для искусства тоже имеет большую цену.

Во-первых, карикатура расширила, развила технику искусства и проникла в новые области, которые прежде не затрагивались художниками. Карикатура сразу разрешает в своих летучих листках такие художественные проблемы, к которым не отваживается подступиться художник гигантских полотен.

«Всё теперешнее искусство находится под влиянием карикатуры», — говорят художники и критики, и в этом нет ничего невероятного.

Во-вторых, для масс карикатура имеет воспитательное значение. Это — искусство, перенесённое на улицу. Музеи в большинстве случаев недоступны для народа. Для их посещения, а главное для получения удовольствия от этого посещения требуются время и некоторая художественно-научная подготовка. Карикатура приходится здесь как нельзя более к месту: с одной стороны, она как бы дает некоторую художественную подготовку, с другой — отчасти заполняет пробел в жизни народа, для которого недоступно большое искусство.

Как велико значение карикатуры в жизни народов, читатель лучше всего поймёт, когда сам войдёт в это чудесное и странное царство. Все понятия перемешаны в этой сказочной стране самым удивительным образом. Законы, по которым движется и действует всё живущее, здесь не имеют никакого применения. Звери перемешаны с людьми, органическое с неорганическим. Технические инструменты являются органами человеческого тела: ружьё изображает нос, древесный сук — вытянутую руку, а гигантская суповая миска превращается в человека. Здесь домовая крыша служит верховой лошадью ловкому наезднику, там могучая голова летит по воздуху на тщедушном тельце. Всякая логика нарушена как в отдельных явлениях, так и в общей картине. В бешеной фантастической пляске несутся друг за другом всевозможные порождения фантазии: демоны, боги и черти:

Один в рогах с собачьей мордой,

Другой с петушьей головой,

Здесь ведьма с козьей бородой,

Тут остов чопорный и гордый,

Там карла с хвостиком, а вот

Полу-журавль и полу-кот.

[1]

В карикатуре никто не щадится, никто не пользуется уважением, препятствия берутся приступом, труднейшие проблемы разрешаются шутя. Здесь любят, ненавидят, танцуют, божатся, ругаются, иронизируют, насмехаются, но главное — смеются!..

Смеются на все лады, начиная от тонкой усмешки, едва заметно искривляющей углы рта, до безумного животного хохота, от которого весь дом идёт ходуном. И эта длинная скала смеха, перемешиваясь с дурачеством, распущенностью, пресыщением, жизнерадостностью, торжествующе распростирает над всем живущим свой скипетр. В этом удивительном царстве целый год празднуется карнавал, справляется масленица, которой нет ни конца, ни начала, идёт вечный пир без похмелья. Здесь устроило свой престол остроумие…

[1] А. С. Пушкин.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА I. Античный мир

Сатирический смех — прирожденное свойство человеческой натуры. — Причины, препятствовавшие развитию карикатуры у египтян. — Изображения людей под видом животных. — Карикатура на Рамзеса III, — Характер греческой карикатуры. — Насмешки над богами и героями. — Эротические карикатуры. — Римские карикатуры на общественную и политическую жизнь.

«Смех есть отличительное свойство человека», сказал Рабле, а стремление к смешному, добавим мы, с незапамятных времен укоренилось в человечестве и в одинаково сильной степени проявляется как в цивилизованном обществе XX века, так и у первобытных варваров седой старины. В ту отдаленную эпоху, когда общество не знало другого занятия, кроме охоты да войны, задолго до появления изящных искусств, люди развлекались тем, что вышучивали своих врагов, разжигали их злобу насмешками, выставляли в потешном виде их недостатки, одним словом, рисовали на них словесные карикатуры. Наконец, когда эти люди начали строить жилища и украшать их, то сюжеты, выбираемые ими для украшения, были по преимуществу комические. Воин, осмеивавший своего противника на словах, старался увековечить свои насмешки и грубой, неумелой рукой, набрасывал на стенах своего жилища карикатурные изображения врагов. Таким образом сатирический смех родился чуть не в первый день творения и будет жить, пока на земле останется хоть один человек.

Смех этот является необходимым жизненным условием, и все культурные эпохи знали его и отдали ему дань. Следы существования карикатуры можно найти во всех странах и во все времена. Разница только в том, что у одних народов она получила права гражданства и развивалась свободно, у других — на нее была надета сдерживающая узда.

В Египте, например, несмотря на его тысячелетнюю культуру, карикатура не пошла дальше зачаточного состояния. Народ, двигаясь по пути развития при помощи посоха религиозной идеи, создал искусство мрачное, массивное, подавляющее всякий зародыш веселья и жизнерадостности. Весёлость вообще несвойственна Востоку. Жгучее, беспощадное солнце убивает смех. Поэтому, несмотря на то, что монотонная серьёзность общественной жизни Египта сама напрашивалась на пародию, спокойный, флегматичный египетский художник лишь изредка высмеивал её.

До нас дошло весьма немного египетских карикатур. Деспотическая власть фараонов не терпела, чтобы простой смертный осмеивал деяния потомка богов или его приближённых. Карикатура поэтому не могла существовать открыто и укрывалась в свитках папируса. Из таких свитков сохранилось только два, — один находится в Турине, другой в — Британском музее.

627b9c905f7188000731e82b

Рис. 1. Карикатура на фараона Рамзеса III.

Искусству египтян не суждено было развиться до понимания гармонии человеческого тела и потому все их изображения людей уже сами по себе могут быть причислены к карикатурам, в том отношении, что на всех рисунках мы видим подчёркивание и преувеличение наиболее существенного и полное пренебрежение всем второстепенным, неглавным. Для сатирического же изображения египтяне прибегали к символике и рисовали людей под видом тех зверей, к которым они более всего подходили по своим качествам. Храброго они изображали львом, верного и преданного — собакой, хитрого — лисицей, а грязного и отвратительного — в виде свиньи. Эта манера изображать людей под видом животных впоследствии породила животный эпос или басню, а также веру в переселение душ.

Наш рисунок (рис. 1) представляет снимок с карикатуры, взятой из египетского папируса Британского музея. Карикатура эта направлена ни меньше, ни больше как на его египетское величество Рамзеса III (1269 — 1244 до Р. X.). Здесь изображен лев и антилопа, играющие в шашки или, лучше сказать, в игру, известную у римлян под названием Ludus latrunculorum, имеющую некоторое сходство с шашками. Лев, по-видимому, выиграл партию и забирает деньги; выражение хвастливой гордости на его лице и удивленный разочарованный вид партнёрши переданы довольно верно и комично.

Чтобы уяснить смысл этой карикатуры, нам нужно обратиться к истории. В своем бесконечном тщеславии Рамзес III приказал расписать стены храма в Мединет-Абу громадными картинами, изображающими его победы над различными варварскими народами. Но не одно это бахвальство послужило для современников поводом к насмешкам над фараоном, он возбудил против себя неудовольствие также тем, что пренебрёг общепринятыми понятиями о нравственности, выставив напоказ свою интимную, при том же далеко не скромную жизнь, изобразив ее в отдельных сценах на стенах одного из павильонов вышеупомянутого храма. Изображения эти сохранились до сего дня. Фараон представлен на них, окружённый своими женами и дочерьми. Он сидит, женщины же, совершенно обнажённые, стоят вкруг него. Они обмахивают его опахалом и предлагают цветы. Он же нежно ласкает одну из принцесс, с которой играет в шашки. Подобная профанация своей семейной жизни и очевидное нежелание соблюдать добрые нравы страны, говорит известный египтолог Фр. Вениг, должно было непременно вызвать неудовольствие в египтянах, больших приверженцах этикета и внешнего приличия. И это неудовольствие выразилось в многочисленных, хотя и тайных карикатурах. Почти весь папирус Британского музея испещрён изображениями, высмеивающими Рамзеса III. Но, как мы уже сказали, деспотизм египетских фараонов не выносил насмешки и поэтому карикатура в Египте не пошла дальше первых попыток и не имела никакого культурно-исторического значения. Отдельные же папирусы, вроде дошедших до нас, служили лишь тайным мщением униженного, отдушиной, через которую находила себе выход ненависть бессильного.

Но если в Египте карикатура скрывалась в желтых свитках папируса, то в Греции она приветствовала каждого своим весёлым вакхическим смехом. Что карикатура заняла видное место в древней Греции — само собою понятно. Страна, в которой жил и писал Аристофан, не могла не любить и не культивировать самого весёлого из искусств. Гораздо труднее решить вопрос, какую роль сыграла она и, главное, была ли она таким же беспощадным, осмеивающим судьёй всего больного, неестественного, всего растлевающего общественный организм, каким явилась комедия Аристофана в золотой век Перикла? Так как полной картины развития греческой карикатуры составить нельзя по недостатку сведений, то вопрос этот остаётся открытым. Зато другую задачу, а именно освобождение от гнёта высокопарного и возвышенного в искусстве, карикатура, по-видимому, выполнила с большим успехом. Трудно парить постоянно к небесам, ум вскоре начинает требовать возвращения на землю; происходит реакция, выражающаяся в пародии на возвышенное.

Греки любили и уважали своё искусство, но у нас есть доказательства того, что они в то же время чувствовали большую склонность и к пародии, как литературной, так и художественной. Конечно, карикатуры редко можно встретить на общественных зданиях и монументах, но они многочисленны на предметах, например, домашнего обихода. Новейшие археологи открыли большое число карикатур на вазах Греции и Этрурии. В большинстве случаев это всё смелые и остроумные пародии на богов и героев. На одной мы видим «Суд Париса», причем вместо богинь фигурируют три уродливые женщины, на другой «Апофеоз Геркулеса» (рис. 2). Народный герой представлен отвратительным карликом и его можно узнать лишь по знаменитой палице, которую он держит в левой руке.

626d69e8f04a4a5ccfdcf3d7

Рис. 2. Апофеоз Геркулеса.

На одной вазе, находившейся прежде в Ватиканской библиотеке, изображена пародия на самого царя богов — Юпитера (рис. 3).

626d69e6f04a4a5ccfdcf3d4

Рис. 3. Юпитер у Алкмены; изображение на вазе в Ватиканской библиотеке; из времен Александра Македонского.

Влюблённый громовержец представлен в виде невзрачного старикашки, несущего лестницу, при помощи которой он хочет подняться к предмету своей страсти — Алкмене, будущей матери Геркулеса. Спутником ему служит Меркурий; в левой руке он держит свой жезл, а правой указывает на окно, в котором виднеется головка Алкмены, совершенно безучастно относящейся ко всему происходящему внизу.

Некоторое сходство с этой карикатурой имеет другой рисунок, также украшающий одну из этрусских ваз. На этой последней

626d69e5f04a4a5ccfdcf3d1

Рис. 4. Бегство Энея из Трои.

Юпитер изображен поднимающимся по лестнице к окну, у которого сидит владычица его мыслей, столь же апатичная, как и на первом рисунке. Влюбленный пытается добиться расположения, поднося ей подарок, но не деньги, а, по-видимому, только яблоки, что, само собой разумеется, не производит на практичную Алкмену никакого впечатления. Громовержца сопровождает сторож с зажжённым факелом: подробность, означающая, что дело происходит ночью.

Насмешливый, весёлый ум греков пародировал даже самые священные и уважаемые легенды. Интересный пример тому мы видим на рисунке 4. Здесь не настолько важно художественное исполнение рисунка, сколько то, что сюжетом для пародии служит одна из самых популярных легенд, свято чтимая римлянами. Вергилий в трогательных выражениях рассказывает, как спасся Эней после разрушения Трои. Когда город был охвачен пламенем, Эней посадил своего отца Анхиза на плечи, взял за руку сына и, сопровождаемый женою, покинул домашний очаг. Этот сюжет несколько раз трактовался в серьезной форме древними художниками, наш же рисунок представляет пародию на одну из этих картин, причем действующие лица изображены под видом обезьян. Эней, преображённый в сильное животное, несущее на левом плече старую обезьяну — Анхиза, быстро подвигается вперед, поминутно оглядываясь на пылающий город. Правой рукой он тащит сына Аскания, который, по-видимому, с трудом поспевает за отцом. На голове у ребенка фригийская шапочка, а в руке игрушечный костыль. В руках у Анхиза шкатулка, в которой заключены священные пенаты. Интересно также то, что у этих обезьян собачьи головы, вроде тех, которые изображались египтянами на их монументах.

626d69e4f04a4a5ccfdcf3ce

Рис. 5. Карикатура на философов.

Стремление сбросить хоть на время тяжелый гнет высокопарного было главной задачей карикатуры греков; другая, второстепенная — заключалась в желании умножить сумму чувственных радостей. Недаром мы чаще всего встречаем карикатуры на домашних вещах, на стенах комнат, где они должны были постоянно бросаться в глаза и вызывать у каждого весёлое жизнерадостное настроение. Взять от жизни все радости и удовольствия — это был девиз древних греков. Зная этот взгляд на жизнь, нам не трудно догадаться, почему на их вазах, фресках, терракотах, колоннах такое изобилие смешных и эротических сцен. Эти гротески, посвящённые главным образом веселому богу Приапу, говорят нам о том изобилии силы и жизнерадостности, которые били ключом в классической древности.

Но то, что в расцвете классицизма в Афинах Перикла было признаком силы, во время упадка Римской империи можно считать признаком разложения. Когда на берега Тибра стали притекать все произведения, все удовольствия и все наслаждения земного шара, Рим вскоре всем пресытился и его стало интересовать только то, что выходило из обыкновенного ряда. «Так, во времена Константина, — пишет И. Шерр, — балет „Маюма" производил фурор, благодаря тому, что в нем совершенно обнаженные танцовщицы изображали сцену купанья».

Понятно, когда появилось христианство с проповедью отречения от земных удовольствий, оно вызвало насмешки и карикатуры со стороны последователей Эпикура. Но, благодаря безответственности, терпению и смирению первых христиан, карикатуры на них не получили широкого распространения. Карикатуру привлекали другие сюжеты. Безумные оргии Калигулы, Нерона, Каракаллы давали насмешке обильную пищу. Императоры, изображавшие себя с божественными атрибутами, карикатурой представлялись в смешном, ничтожном виде. Придворные, ученые и философы (рис. 5) тоже не щадились ею, их развратный, неумеренный образ жизни, эгоизм, тщеславие — всё это клеймилось и увековечивалось сатирой, расчищавшей дорогу новым идеям и, главным образом, христианству.

ГЛАВА II. Средние века

Значение церкви в Средние века. — Церковные карикатуры. — Миниатюры. — Сатирические изображения духовных лиц. — Карикатуры на евреев. — Общественная жизнь. — Характер карикатуры в Средние века.

Христианское учение, явившееся противовесом жизнерадостной философии греков, прежде всего старалось уверить средневекового человека, что земная его жизнь только подготовление к загробному светлому существованию, и что поэтому все прелести и радости мирские суть не что иное, как дьявольское наваждение. В это печальное, мрачное время церковь была единственной связью, единственным местом, где так или иначе теплилась общественная жизнь. В церкви же мы находим и важнейшие карикатуры, характеризующие Средневековье. После фресок, ваз и терракот греков художественная сатира переселилась в церковь, забралась на капители и балюстрады, примостилась на хорах и под церковными скамейками, украсила кафедры и порталы.

Конечно, прежде всего карикатура направила свое жало против демонов и дьяволов, как главных врагов человеческого рода. Вера в злых духов была распространена чрезвычайно сильно и средневековый художник, желая осмеять или выставить в безобразном виде порок, для более ясной иллюстрации своей мысли изображал этот порок в образе какого-нибудь демона. Рассматривая церковные изображения демонов, нужно быть весьма осторожным, — можно очень легко принять за карикатуру произведение вполне серьезное, так как различие между тем и другим очень незначительное, благодаря низкому уровню техники искусства того времени.

Неоспоримое сатирическое значение имеют изображения демонов на Соборе Парижской Богоматери, относящиеся к XII веку, и наиболее интересное из которых мы помещаем здесь (рис. 6). Эта фигура, смотрящая вниз с балюстрады на шумную парижскую улицу, не нуждается в подробном объяснении, — каждый с первого взгляда увидит в ней идеальный тип зла.

Это истинный Мефистофель, черты лица которого представляют странную смесь отвратительных качеств: гордости, зависти, хитрости, словом, всех смертных грехов. Нечто похожее можно видеть и на немецких церквах. Над входом одной из них изображена женщина, которую сзади обхватил какой-то человек, с рогами на голове; это, как гласит легенда, чёрт уносит грешную монахиню. На хорах одной старинной вестфальской церкви имеется изображение нескольких чертей, едущих в ад верхом на красивых женщинах.

626e420e8481052afcb865f8

Рис. 6. Сатирическое изображение зла.

Но само собой разумеется, что карикатура Средних веков для изображения демонов пользовалась не только скульптурой, но также рисовала их в смешном виде пером, карандашом и красками. Такие карикатуры встречаются в виде миниатюр в Библиях и других рукописных книгах. На рисунках изображения нечистой силы принимали фантастические образы. По понятиям того времени сатана, свергнутый Всемогущим в ад, был навсегда лишен свободы, прикован к одному месту и отдан на мучения мелким бесам.

Рисунок 7, взятый из рукописи XV века, изображает именно в таком скованном виде сидящего на троне князя тьмы.

На некоторых других миниатюрах мы видим карикатуры на духовенство и на монашество. После демонов и всякой другой нечистой силы служители алтаря чаще всего подвергались осмеянию. Вея их интимная жизнь выводилась наружу и изображалась в сатирическом виде, как это наглядно представлено на рисунке 8.

Подобные же карикатуры на духовных лиц находятся и на средневековых церквах. В Магдебурге на высоких хорах соборной церкви находится резное изображение монастыря, к которому чёрт несёт монахиню; — другой улыбающийся чёрт-привратник, открывает ворота и пропускает обоих во двор. В притворе этого же собора изображена Венера в виде нагой толстой женщины, едущей верхом на козле (рис. 9).

627b9d9a5f7188000731e88a

Рис. 7. Князь тьмы (из рукописи XV века).

В одной из мекленбургских церквей имеется следующее сатирическое произведение XIV века: монах скрывает под своим одеянием красивую девушку; чёрт, который это видит, подходит к нему и спрашивает: «Quid facis hic, frater. quid habes hic, vade mecum?»

[1]

. Все эти карикатуры сохранились до вашего времени. Из тех, которые были уничтожены в ХVIII веке, но сохранены в копиях, достойны упоминания, во-первых, карикатура, находившаяся при входе в Эрфуртский собор и изображавшая монаха на постели с женщиной; во-вторых, каменное изваяние в Страсбургском кафедральном соборе; как раз на лестнице, ведущей на главную кафедру, была изображена монахиня нищенствующего ордена, у которой монах, распростертый на земле, приподнимал край юбки.

626e42148481052afcb86607

Рис. 8. На монастырской кухне. Из Библии XIV века.

Этот рельеф, исполненный по заказу знаменитого проповедника Гейзера фон Кайзерберга в 1486 г., был затем уничтожен в 1764 г.

626e42138481052afcb86604

Рис. 9. Сатир, капитель ХIII века.

Громадное количество карикатур на духовенство может составить объемистый том, и мы поневоле должны ограничиться лишь избранными. Иногда карикатуры на духовных особ изображались символически. Папы, кардиналы, аббаты и монахи являются на некоторых сатирических рисунках и скульптурных произведениях под видом животных. Эта форма, как нам уже известно, берет начало в глубокой древности.

В Средние века чаще всего встречается изображение лисицы и рядом с ней волка. Это были две главные сатирические фигуры и главные действующие лица животного эпоса. В 1100 году они получили немецкие имена Изенгрима и Рейнгардта. С этого же времени начинает расти популярность животного эпоса, достигающего в ХIII столетии наибольшего развития.

Особенно часто попадается изображение лисицы, читающей проповедь уткам и гусям (рис 10). Подобный барельеф можно видеть на соборном портале в Брауншвейге, на хорах в Висмаре, под алтарём в Любеке и в других французских и немецких церках.

Глядя на этот бесконечный ряд карикатур на священослужителей, невольно напрашивается вопрос: почему духовенство позволяло насмехаться над собой в своем святилище? Но если вспомнить, что в Средние века наряду с проповедью аскетизма и наружного благочестия в самой церкви совершались всевозможные шутовские службы, в которых принимали участие как народ, так и духовенство, то вольности архитекторов и художников станут отчасти понятны.

626e42128481052afcb86601

Рис. 10. Утки и гуси, слушающие проповедь лисицы.

Кроме того, осмеяние пороков духовенства служило еще как исправляющее средство, недаром одни и те же карикатуры встречаются в разных церквах и в разных государствах.

Сатирические каменные изваяния не исчерпываются, однако, карикатурами на духовенство и демонов. Евреи, нация, презираемая и ненавидимая в Средние века, давали художникам немалую пишу для насмешек и издевательств. Для церкви евреи служили козлами отпущения и ради них она часто забывала христианский тезис: «Возлюбите ближнего, как самого себя».

«Всякий раз, когда в Средние века нужда и голод доводили до отчаяния население, — пишет Мишле в своей „Истории Франции", — и человеческий ум вопрошал себя, почему этот мир, так рабски и покорно служащий церкви, превратился, в ад, церковь спешила укротить бурю, взваливая всю вину на евреев». Самые отвратительные, самые яростные из насмешек, которые можно видеть в церквах, — все направлены против евреев. Наш рисунок 11 представляет воспроизведение с каменного изваяния, находящегося в Магдебургском соборе. Из карикатур на евреев, исполненных на бумаге, до нас дошла только одна, нарисованная английским королевским клерком и изображающая норвичских евреев: Норвич в ту эпоху был главной резиденцией английских евреев.

Сильно и зло высмеивала карикатура и современную моду. Война сатиры с модой началась вскоре после исчезновения миннезингеров и трубадуров, придерживавшихся античного одеяния, и продолжается неустанно до наших дней.

В Средние века костюм отличался большой вычурностью, как у мужчин, так и у женщин. Цвета для одежды выбирались самые яркие, кричащие, масса бубенчиков производила при малейшем движении раздражающий нервы звон. Кроме того, главное внимание обращалось также на то, чтобы признаки пола были особенно заметны. Вследствие этого одежда была не только безвкусна, но еще и бесстыдна. Платье мужчин XIV века было узко до невозможности, так что каждый мускул обрисовывался отчетливо и ясно, причём эту отчетливость увеличивали еще тем, что на некоторые места нашивали куски материи другого цвета. Костюм женщин шился с таким расчётом, чтобы ни одна из красот тела не была затушевана. А