V pustynnyh mestah
Автор Vladimir Korolenko
()
Об этой электронной книге
Неумирающая и неутолимая жажда правды -- вотъ что, в конце концов, руководит людьми, несмотря на накопление житейской грязи, несмотря на кровь и слезы, которыми так обилен путь человечества, и Короленко в чудесных образах заставляетъ нас поверить этой истине. И не только поверить, но и почувствовать жажду борьбы за нее, что и составляетъ безсознательный для художника и реальный результат истинного художественного произведения для читателя. Vladimir Korolenko – V pustynnyh mestah
Vladimir Korolenko
Короленко Владимир Галактионович (1853 - 1921), прозаик. Родился 15 июля (27 н.с.) в Житомире в семье уездного судьи, честного и неподкупного человека, потому и не сделавшего карьеры. Детские годы Короленко прошли в Житомире, где он начал учиться в гимназии, но закончил гимназический курс уже в Ровно, куда отец был переведен по службе. В 1871 окончил гимназию с серебряной медалью и поступил в Петербургский технологический институт, но тяжелое материальное положение заставляет его уйти из института и искать себе средства к существованию. Работает корректором, чертежником. В 1874 переезжает в Москву и поступает в Петровскую земледельческую и лесную академию. За отказ присягать Александру III был в 1881 сослан в Якутию, где провел три года. Первые рассказы были опубликованы в 1879 - 80 - "Эпизоды из жизни искателя", "Яшка", "Чудная". В 1882 - рассказ "Убивец", в 1883 - рассказ "Сон Макара". Впечатления сибирской жизни легли в основу многих рассказов, посвященных бродягам, каторжникам, "гулящим людям": "Соколинец" (1885), "Черкес" (1888) и др. В 1885 написан рассказ "В дурном обществе". Сибирская тема будет продолжена и в рассказах 1890-х годов: "Ат-Даван" (1892), "Марусина заимка" (1899). В 1893 писатель побывал в Америке на Всемирной выставке, а в 1895 написал рассказ "Без языка" о жизни украинского крестьянина-эмигранта в Америке. В 1896 переехал в Петербург, где вместе с Н.Михайловским стал издавать народнический журнал "Русское богатство". В течение последних шестнадцати лет (1905 - 21) Короленко работал над мемуарами "История моего современника", опубликованными в 1922. Смерть наступила от воспаления легких 25 февраля 1921 в Полтаве.
Читать больше произведений Vladimir Korolenko
Ushel! Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокMarusina zaimka Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокSon Makara Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокBez jazyka: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокHudozhnik Alymov Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокSlepoj muzykant Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокSofron Ivanovich Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокNad limanom Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокJashka Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокIskushenie Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокOcherki sibirskago turista Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокLegenda o care i dekabriste Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокTurchin i my Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокNashi na Dunae Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокPticy nebesnye Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокZa ikonoj Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокSokolinec Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокDeti Podzemel'ja Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Ne strashnoe Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокV oblachnyj den' Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокV durnom obshhestve Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокBrat'ja Mendel' Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокSudnyj den' Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокS dvuh storon: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценок
Связано с V pustynnyh mestah
Похожие электронные книги
Ocherki sibirskago turista Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокПОСМОТРИ В ГЛАЗА ЧУДОВИЩ Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокKrovavyj puf. Kniga 1: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокZolotaja noch' Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокDedy: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокAt-Davan Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокNe strashnoe Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВавилонская башня Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокАлмазная колесница: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокКровавый пуф. Книга 1. Панургово стадо Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокTamara Bendavid: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокМоя середина двадцатого Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокКоксинель Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокPraporshhik armejskij Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокИстория моего современника. Книга ИВ Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Nad limanom Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЖди меня, и я вернусь Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокDnevnik provinciala v Peterburge: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВыхожу 1 ja на дорогу Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокИстория моего современника. Книга ИИИ Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Авантюристы Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокBespechal'nyj narod Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокМосква слезам не верит Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокДва гусара Рейтинг: 4 из 5 звезд4/5Пир в одиночку Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокKasimovskaja nevesta: Russian Language Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокОстров Крым Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокPsiheja Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокPoprostu Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокКасимовская невеста Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценок
«Беллетристика» для вас
Мастер и Маргарита Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокПреступление и наказание: Роман (Golden Deer Classics) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокБратья Карамазовы Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокZapiski iz Mjortvogo doma Рейтинг: 4 из 5 звезд4/5Маленькие женщины Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокЧерный город (Chernyj gorod) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокАтлас. Личная библиотека Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВесь Бабель в одном томе Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокГоре от ума (Gore ot uma) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокКогда я тебя потеряла Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокМы Рейтинг: 4 из 5 звезд4/5ИТ Архитектура практическое руководство от А до Я Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокДом странных детей: графический роман (Dom strannyh detej: graficheskij roman) Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Проект Земля. Тайна Будущего — в Прошлом (Project Earth — Mystery of the Future — in the Past) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокНефритовые четки (Nefritovye chetki) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокМартин Иден (Martin Iden) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокКапитал Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокДругой Путь. Семейная сага Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокAzazel': Russian Language Рейтинг: 5 из 5 звезд5/5Как остановить выпадение волос? Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокВесь Чехов Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокБратья Карамазовы Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокБоль/шинство Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокПростая философия (Prostaya Filosofiya) Рейтинг: 0 из 5 звезд0 оценокIdiot Рейтинг: 4 из 5 звезд4/5
Отзывы о V pustynnyh mestah
0 оценок0 отзывов
Предварительный просмотр книги
V pustynnyh mestah - Vladimir Korolenko
Волга
I
Ветлуга
1
...Часов в шесть утра пароход Зевеке причалил к своей пристани в Козьмодемьянске.
Три свистка последовали один за другим почти без промежутков; несколько человек сошли по трапу, и Амазонка
красиво отошла от пристани. Оставив на реке широкий круг, она опять побежала вниз, унося спящих еще пассажиров. А я, с двумя молодыми людьми, спутниками предпринятого мною путешествия, остался на пристани.
Козьмодемьянская лесная ярмарка кончалась вяло. Звенья плотов тянулись вдоль берега, у песков и под горами. И всюду стояла необычная тишина.
Небольшой пароходик, полубуксирного типа, слегка покачивался на чалках у соседней пристани. Это и был ветлужский пароход Любимчик
{Собственные имена в этих очерках по большей части вымышленные.}, на котором нам предстояло подняться кверху по Ветлуге, впадающей в Волгу в семи верстах выше Козьмодемьянска.
-- Скоро отчалит? -- спрашиваю я на пристани.
-- Через полчаса,-- отвечает матрос с торопливой и подозрительной определенностью.
-- Часа через четыре, дай бог,-- переводит этот ответ какой-то субъект, беспечно сидящий на барьере и сплевывающий в воду подсолнечные семечки.
-- Па-а-судина! -- прибавляет он с выражением глубочайшего презрения...-- Где вас повезет, а то,-- так и сами пассажиры лямкой потащут.
Посудина покачивается от легкой зыби, все еще не улегшейся после грузного американского парохода. Что-то в ней скрипит, визжит и как будто охает. Я вхожу по трапу и сразу стукаюсь лбом в железный бимс, чем возбуждаю веселье в кучке матросов. От нечего делать они сидят на тюках товаров, болтают ногами и внимательно следят за тем, как каждый вновь приходящий неизменно стукается головой о железо.
-- Где тут берут билеты?
-- Ступай на ту сторону. Видишь -- стоит черненький мужчина в белом пинжаке -- сам хозяин, Никандр Иваныч.
-- Никандр Иваныч, скоро отвалите?
-- Через часик... Непременно.
-- Мне бы вот в город сходить, часика на полтора... Дело есть...
-- На полтора?
Он задумчиво смотрит на меня и потом говорит:
-- Успеете.
-- Да ведь вы через час уйдете?
-- Идите с богом.
-- Сколько стоят билеты второго класса до Воскресенского?
Он прищуривается и водит пальцем по расписанию на стене маленькой каюты. Я вижу, что в таблице стоит цена 1 p. 30 к. На пристани -- печатная такса 1 р. 50 к.
-- Рупь двадцать,-- говорит он мне неожиданно.
-- Вы не ошиблись? Ведь тут написано рубль тридцать.
-- Для вас уважение... По рублю двадцати с троих.
-- Поторговались бы, -- негромко и отворачиваясь от меня, говорит грызущий семечки пассажир, -- еще скостил бы копеек хоть тридцать.
-- Когда же окончательно мы уйдем?
-- Да они и сами не знают... Вишь, пары еще не разведены... И не шуруют еще. Нагрудится народу более -- станут пары разводить.
Над трубой Любимчика
еще не вьется даже дымок. В машинном отделении пусто. Мы спокойно отправляемся в город, раскинувшийся довольно широко, неоживленный и тихий. Лавки открыты, покупателей не видно. Проходят или сидят на улицах и на берегу партии бурлаков. Кое-где происходит ряда: подрядчики нанимают народ гнать плоты книзу.
-- Семен Лексеич, а Семен Лексеич, -- говорит здоровенный парень в красной запыленной рубахе, стоящий в беспечной позе на мостике. -- Что ж ты меня обошел? Ряди, что ли... Чем я тебе не работник?..
Семен Алексеевич, юркий, подвижной, еще не отъевшийся мелкий подрядчик, оборачивается на зов, но тотчас же сплевывает...
-- Даром не надо,-- говорит он угрюмо.-- Видали уж... Первый головорез по всему плесу, -- говорит он, поворачиваясь доверчиво ко мне. -- Всю артель подлец взбулгачит...
Бурлак смеется, скаля белые зубы, сверкающие на бронзовом, загорелом лице.
-- Знаешь? -- говорит он насмешливо.--Мы тоже знаем вашего брата. На пятак рублей ищете...
Возвратясь к берегу, мы застаем Любимчика
, отведенным от пристани. Два дюжих матроса тянут его корму за канат, точно за хвост, возбуждая этим вялое остроумие соскучившейся в ожидании публики. У пристани же стоит кашинский Михаил
, пыхтя отработанным паром.
Через час Михаила
уже не видно за горами, а наш все так же покачивается, скрипит и охает.
-- Скоро ли? -- спрашиваем мы.
-- Теперь, должно быть, петерсоновского парохода с Ветлуги дожидается.
-- Это зачем?
-- Конкуренцыя. Чтобы, значит, побольше народу обобрать, тому, петерсоновскому-то, поменьше останется.
-- А тот тоже станет дожидаться, чтобы этому было поменьше?
-- Ну-ну. Известное дело -- конкуренцыя!
-- Да вам, -- подходит ко мне, как-то боком, все тот же грызущий семечки пассажир, -- вам, ежели к спеху дело, -- до завтра бы подождать.
-- Это как же? К спеху и вдруг -- подождать.
-- Завтра петерсоновский Николай
пойдет... А-а-ат-лич-нейший пароход...
-- Да ведь завтра я буду уже в Воскресенском.
-- Не будете, -- говорит он зловеще. -- Николай
вас на дороге обгонит.
-- Когда вы с ума сойдете -- вот когда нас Николай
обгонит, -- резко обрывает его Никандр Иваныч, незаметно подошедший сзади. -- Николай
-то теперь еще у Варнавина, а у нас и свисток сейчас. Эй, подавай первый свисток... А вы -- ежели ехать желаете, пожалуйте, берите билет... А то тут вам тереться, народ смущать, нечего. Шаромыжники вы, вот что!..
-- Петерсоновский это... Подосланный, -- говорят между собой матросы. -- Шею бы намять по-настоящему... Не отбивай потому что...
-- Теперь скоро? -- спрашиваю я.
-- Как же не скоро, когда уж и свисток дали.
-- А на гору, -- испытываю я опять, -- сходить успею?
-- На гору?.. На гору успеете. У нас ведь не как у других, что дадут три свистка да и отчаливают. Мы еще после трех свистков тревожные подадим, чтобы наши пассажиры сходились.
И затем, помолчав, прибавляет:
-- Конечно, господин, по такой реке, такие и пароходы. А что у нашего ход не хуже, чем у Николая
, это я вам могу вполне утвердить...
Меня, впрочем, нисколько не пугают инсинуации тайного агента сопернической компании. Я никуда не тороплюсь. Я люблю проселочные дороги, тихо плетущуюся лошадку, наивный разговор ямщика под шум березок, захолустные, лесом поросшие речки. Еще с ранней юности остались у меня в памяти обрывки стихотворения какого-то неизвестного мне автора, который жаловался, что уже исчезла поэтическая езда на долгих... Теперь уже и по нашим дорогам:
...Летит французский дилижанец
По немецкому шоссе.
Ныне пробил уже и час дилижанса... Всюду бьет в уши свисток, грохочет машина, -- и немецкий дилижанец
тоже теряется позади, на пройденном пути, затягиваясь романтическим туманом прошлого... Все мы немного романтики... мы, русские, не менее, а быть может, и более других. Говорят, у нас нет прошлого!.. Так что же! Того, что от нас уходит, жаль еще более: туман еще таинственнее и гуще...
Как бы то ни было, мне, например, нравятся из железных дорог -- узкоколейные, вроде Костромской, где кондуктора на полустанках бегают по лесу, собирая разбредшихся пассажиров, а из судоходных рек -- такие, как Сухона, в которой по временам так и кажется, что пароход расплещет ее всю своими колесами, или милая красавица Ветлуга, с ее кудрявыми берегами и пароходиками, вроде Любимчика
. На остановках они тыкаются носом прямо в берег, точно сонная рыба, а в темные туманные ночи стоят и дремлют, зачалившись с кормы и носа за береговые ветви. Меня всегда тянет на уездные тракты и проселки, по которым так привольно, так мягко итти с котомочкой за спиной, или к мелким речкам с их тихой красой, с их лесами и неожиданностями. Но теперь, кроме этой общей, бескорыстной симпатии, -- передо мной рисовалась и некоторая более определенная цель.
2
В дремучих лесах Семеновского уезда, по Керженцу и по другим лесным речкам тихо угасает старый раскол
, и доживают последние дни пустеющие древле-православные скиты. Разоренные умелой рукой литератора-чиновника П. И. Мельникова, который очень хорошо описывал их, но разрушал еще лучше, -- они не имели уже силы возродиться в других местах и при других обстоятельствах. Ударил последний час скитской жизни. Бывали и прежде тяжелые времена. Описывали тогда мало, но разоряли гораздо основательнее: от скитов по временам оставались одни головешки, и, долго спустя по уходе никонианской силы, пробираясь по лесным тропкам, верные
творили над пепелищами надгробное рыдание и отрывали под пеплом обугленные кости. И все-таки те скиты не умирали, а возрождались вновь, унося в глубь лесов, в тихие пустыни новую страницу о благолепной смерти еже за веру скитских отцов и матерей. Кто-нибудь из уцелевших сооружал дальнюю келейку, около безмолвного езера
, гору точию сожительницу и ручей соседа избравше
. Проходили годы -- и пустынное езеро
оглашалось унылыми и скорбными напевами, а гора покрывалась кельями нового скита.
Не такова судьба семеновских скитов после мельниковского нашествия. Разоренные, так сказать, на самой заре русского обновления, в такое время, когда общее гонение за веру
видимо должно было потерять свою силу, они не имели уже опоры в общих условиях. Слабело гонение, слабела и ревность противления. Скитские здания стоят и до сих пор; но большинство скитниц разбрелись, повышли замуж, потонули в миру
, и только немногие ветхие старицы доживают последние дни среди запустения.
-- Да что... ребятишков много подкидывали, -- сказал мне как-то один из соседей бывших скитов на вопрос о том, жалеют ли они о прошлом...-- Известно уж,-- в монастырях-те всего бывает...-- И он равнодушно хлестнул свою лошаденку...
Тем не менее, очень вероятно и даже наверное -- есть не мало людей, с озлоблением и горечью вспоминающих о разорении
скитов. Сами старицы уже сложили песни, в которых звучит трогательная тоска о невозвратимом прошлом.
У нас были здесь моленны, они подобны были раю...
У нас звон, был удивленный, удивленный звон подобен грому...
В рощах птицы распевали, соловьи нас утешали...
О, прекрасный ты наш раю, прелюбезный драгой скит,
Нам в тебе уж не живати, святые службы