Turchin i my

Автор Vladimir Korolenko

Неумирающая и неутолимая жажда правды -- вотъ что, в конце концов, руководит людьми, несмотря на накопление житейской грязи, несмотря на кровь и слезы, которыми так обилен путь человечества, и Короленко в чудесных образах заставляетъ нас поверить этой истине. И не только поверить, но и почувствовать жажду борьбы за нее, что и составляетъ безсознательный для художника и реальный результат истинного художественного произведения для читателя. Vladimir Korolenko – Turchin i my

• Язык: Русский
• Издатель: Glagoslav Epublications
• Дата выпуска: 8 янв. 2014 г.
• ISBN: 9781784228620

Vladimir Korolenko

Короленко Владимир Галактионович (1853 - 1921), прозаик. Родился 15 июля (27 н.с.) в Житомире в семье уездного судьи, честного и неподкупного человека, потому и не сделавшего карьеры. Детские годы Короленко прошли в Житомире, где он начал учиться в гимназии, но закончил гимназический курс уже в Ровно, куда отец был переведен по службе. В 1871 окончил гимназию с серебряной медалью и поступил в Петербургский технологический институт, но тяжелое материальное положение заставляет его уйти из института и искать себе средства к существованию. Работает корректором, чертежником. В 1874 переезжает в Москву и поступает в Петровскую земледельческую и лесную академию. За отказ присягать Александру III был в 1881 сослан в Якутию, где провел три года. Первые рассказы были опубликованы в 1879 - 80 - "Эпизоды из жизни искателя", "Яшка", "Чудная". В 1882 - рассказ "Убивец", в 1883 - рассказ "Сон Макара". Впечатления сибирской жизни легли в основу многих рассказов, посвященных бродягам, каторжникам, "гулящим людям": "Соколинец" (1885), "Черкес" (1888) и др. В 1885 написан рассказ "В дурном обществе". Сибирская тема будет продолжена и в рассказах 1890-х годов: "Ат-Даван" (1892), "Марусина заимка" (1899). В 1893 писатель побывал в Америке на Всемирной выставке, а в 1895 написал рассказ "Без языка" о жизни украинского крестьянина-эмигранта в Америке. В 1896 переехал в Петербург, где вместе с Н.Михайловским стал издавать народнический журнал "Русское богатство". В течение последних шестнадцати лет (1905 - 21) Короленко работал над мемуарами "История моего современника", опубликованными в 1922. Смерть наступила от воспаления легких 25 февраля 1921 в Полтаве.

Предварительный просмотр книги

XII.

I.

Въ Румыніи живутъ наши соотечественники. Есть целыя селенія недалеко отъ Яссъ, въ Молдавіи, но особенно много въ Добрудже. Здесь поселились сначала некрасовцы, донскіе казаки, ушедшіе при Петре и поступившіе на турецкую службу. Этотъ первоначальный исходъ на Дунай русскихъ людей, искавшихъ свободы старой вере и, пожалуй, еще широкаго простора и дикой воли, впоследствіи пополнялся притокомъ новыхъ выходцевъ, старообрядцевъ.

Въ Добрудже ихъ называютъ липованами и стародубщиной. Последнее названіе указываетъ на историческій этапъ, на которомъ останавливалась эта волна, прежде чемъ покинуть родной берегъ и переплеснуть окончательно на чужбину. Потомъ теченіе эмиграціи шло черезъ Буковину, Румынію и широко разливалось по плоскимъ степямъ турецкой тогда Добруджи.

За некрасовцами, вышедшими въ началеXVIII века, последовала новая казачья волна съ раззореніемъ Сечи. И тотчасъ же у украинскихъ пришельцевъ закипела, по обычаю славянъ, жестокая борьба съ соплеменниками. Хотя, казалось бы, на широкихъ дунайскихъ плавняхъ и по взморью, между гирлами Дуная, всемъ хватило бы места для рыбныхъ промысловъ, а на равнинахъ Добруджи и теперь еще есть где разойтись плугу и косе, но Запорожье не ужилось съ некрасовцами. Дрались до техъ поръ, пока последніе не ушли въ Анатолію. Теперь прямой некрасовскій корень въ Добрудже почти вывелся, но есть села, заселенныя украинцами, и села липованскія. Православные украинцы не смешиваются съ людьми старой веры. Среди последнихъ много различныхъ толковъ, враждующихъ между собою. Въ одномъ только я лично встречалъ полное согласіе. Это въ отзывахъ о турчине. Все вспоминаютъ о временахъ турецкаго владычества съ какимъ-то особеннымъ теплымъ, почти мечтательнымъ чувствомъ.

Я старался разобраться въ этомъ странномъ на первый взглядъ явленіи: славяне, даже больше -- выходцы изъ той же Россіи безпощадно дерутся между собою и въ то же время поминаютъ добрымъ словомъ варварскія времена турецкаго владычества...

II.

Можетъ быть, это оттого, что турецкое владычество для Добруджи -- прошлое. Что прошло, то будетъ мило... Надъ Тульчей, по бабадагской дороге сохранились еще до сихъ поръ следы турецкой крепости, разрушенной после берлинскаго трактата. Теперь на остаткахъ валовъ и канавъ пасутся овцы. Но когда-то это было орлиное гнездо, откуда турки владычествовали надъ городомъ и равниной. Много ходитъ яркихъ разсказовъ о произволе и насиліяхъ пашей и военщины... И до сихъ поръ местная архитектура городскихъ зданій сохранила еще отпечатокъ того времени: старые дома закрыты отъ улицъ сплошными стенами безъ дверей и оконъ. Это, конечно, не затемъ, чтобы отстреливаться изъ-за заборовъ: все равно не защитишься. Но, когда черезъ городъ проходили временами дикія орды курдовъ, арнаутовъ, башибузуковъ или просто знатный паша проезжалъ съ буйной челядью, они вливались, какъ вода, въ плохо запертыя ворота, наскоро грабили, насиловали женщинъ и выскакивали опять, сверкая дикими улыбками на бронзовыхъ лицахъ. Управы найти было не у кого.

Наконецъ, волна эта прошла въ последній разъ въ 1877 году. Даже паша, командовавшій крепостью, прислалъ внизъ, въ городъ, предупрежденіе, чтобы жители покрепче запирали ворота. Онъ получилъ свой бакшишъ, чтобы избавить городъ отъ стоянки уходящаго отряда, но не ручался за то, что можетъ произойти мимоходомъ. И городъ весь трепеталъ въ своихъ дворахъ, за крепко запертыми воротами; жители прятались даже въ погреба и подвалы, пока по извилистымъ улицамъ тянулись дикіе всадники въ пестрыхъ одеждахъ, на поджарыхъ аргамакахъ. Земля стонала надъ головами отъ топота копытъ, и только, когда