После ветреной зимы, после вьюги...

Автор Aleksandr-Nikolay Kovalenko

Катя приглашает Лену в гости, где знакомит её со своим двоюродным братом. Олег хорош собой, блещет красноречием, демонстрирует стихотворный талант, разбирается во всех видах искусства, производя на девушку прекрасное впечатление. Непредвиденные обстоятельства приводят к тому, что представитель богемной жизни вынужден искать временное пристанище. Безусловно, не без женского интереса в тот же день Лена соглашается поселить его в своей квартире.

• Язык: Русский
• Издатель: Aleksandr-Nikolay Kovalenko
• Дата выпуска: 16 мая 2017 г.
• ISBN: 9781370295166

Предварительный просмотр книги

О романе

Роман «После ветреной зимы, после вьюги...» о жажде любви, интригах, невероятном авантюризме и обмане, а, главное, о том, на какие поступки способен человек ради собственного благополучия.

Встреча светлых чувств и нечистых помыслов сопровождается вовлечением любящего человека в сладкую иллюзию с возможным чудовищным финалом.

Главные герои романа – натуры с разными моральными ценностями и, соответственно, разными рамками дозволенного. У них отличаются представления о добре и зле, что влияет на их соблазны, побудительные мотивы и методы достижения целей. Кто-то искренне рвётся к счастью, кого-то безвыходная ситуация заставляет пойти на сделку с совестью, кто-то страдает нарциссизмом, корыстен, во всём ищет выгоду, сознательно используя людей как средство…

Однако мир человеческих отношений коварен. В хаосе устремлений никто не может чувствовать себя абсолютно защищённым. Если один своими желаниями посягает на территорию других, неизвестно, откуда ждать опасности. Тогда даже расчётливый хищник сам легко становится жертвой.

Все события и персонажи вымышлены, любое сходство с реально существующими людьми и ситуациями просьба считать случайностью.

Глава 1

Была середина апреля. Наступили первые по-настоящему тёплые, приятные, сияющие дни. Всё дольше пригревало солнце. На дорожках таял снег. Везде ощущался приход весны. Люди улыбались ласковому солнцу, голубому небу, тающим снегам.

Лена встретила Катю случайно возле подъезда девятиэтажного дома, где жила с самого рождения. К её удивлению, Катя ей очень обрадовалась. Они остановились и, как старые добрые знакомые, вороша в памяти, стали оживлённо обсуждать свои прошлые и текущие дела.

Поговорив не менее часа, девушки знали уже многое друг о друге за тот период, в течение которого не виделись. Расставаясь, Катя пригласила Лену в гости: «Запиши мои координаты, давай свой номер телефона. Я обязательно позвоню и непременно жду тебя!».

Распрощались. Лена пошла домой, приятно удивлённая и растроганная неожиданной встречей. Произошедшее было ей непонятно – они никогда не дружили. Просто жили в разных подъездах одного дома и лишь изредка виделись. К тому же, Катя на пять лет старше. Она готовилась к дипломной работе в университете, когда Лена оканчивала среднюю школу. Общих интересов у них не было, знакомых, кроме соседей – тоже, жизненные пути не пересекались. Встречаясь на улице, просто вежливо здоровались. Лена даже не могла припомнить, чтобы они раньше вот так, как сегодня, стояли и разговаривали. После развода родителей и обмена квартиры Катя с матерью переехали на новое место жительства. Лена видела, как они собирали и перевозили на машине вещи. Это произошло шесть лет тому назад. С тех пор она ничего не знала о Кате и, признаться, забыла о её существовании. И вот… Впрочем, она ничего предосудительного о ней не вспомнила. Никаких дурных сплетен, никаких плохих связей. Наоборот, говорили, что она хорошо училась и часто помогала другим в учёбе. Никогда не встречала её Лена на праздничных гуляниях, концертах, фестивалях самодеятельной песни, литературных вечерах, дискотеках и вечеринках.

«В этом скорее рекордсмен я», – поиронизировала девушка, подчёркивая своё стремление жить увлекательной и насыщенной жизнью, знакомиться и общаться с интересными людьми.

Будучи активным и общительным человеком, Лена всё же старалась избегать незнакомых или неприятных обществ. Также она неукоснительно придерживалась одного правила – всегда покидать компанию, если кто-то начнёт нагло приставать. В её жизни случалось, когда она с боем, с поцарапанными лицом и руками, в разорванной одежде, но непобедимая, непокорённая уходила домой, дав обидчику достойную трёпку. Однажды пришлось даже пожертвовать новыми отличными туфлями, чтобы освободиться от «приятелей», пожелавших приобщить её к «баловству» наркотиками.

Но девушку нельзя было упрекнуть в монашеской неприступности. Напротив, она всегда укоряла себя в излишней влюбчивости, после чего наступали горькие неприятные разочарования. Её душа стремилась к любви, к серьёзным чувствам – Лена жаждала любви… Бывали у неё и любовные романы, но неудачные. Главным образом, в студенческой среде (год назад она окончила фармацевтический университет). Однажды, очень сильно полюбив своего сокурсника, мечтала выйти за него замуж. Страдала, не спала ночами, была готова по его малейшему зову переехать к нему жить. Но он, к чести, не воспользовался своей властью над ней, признавшись, что у него невеста в другом городе.

«Ты очень хороший, славный человек, – говорил Павел. – Мы обязательно пригласим тебя на нашу свадьбу».

Прошло несколько лет, а Лена, всегда добрым словом вспоминая о нём, и сейчас понимала, что именно такой человек ей нужен – умный, добрый, нежный, по-рыцарски благородный и надёжный. Он никогда не зубоскалил и не злорадствовал над чужой бедой.

Девчонка не раз тайком рыдала в подушку: «Почему не я? Господи, почему я не могу быть счастливой?». Но эта любовь была безответной.

К сожалению, в любви Лене пока не везло. Любимого и близкого человека у неё не было. Не без помощи родителей она полгода назад устроилась работать в отдел технологии лекарств компании, занимающейся производством и оптовой торговлей фармацевтической продукцией. В целом была обеспеченным человеком. Даже злободневный для многих квартирный вопрос её не волновал. С мебелью и другими предметами домашнего быта также особых проблем не возникало. Родители, оставив ей двухкомнатную квартиру в центре города, переехали в столицу, где отцу предложили работу футбольного функционера в одном из клубов. Естественно, Лена понимала, что они хотели, прежде всего, помочь ей устроить личную жизнь.

«Я теперь выгодная невеста… – грустно размышляла она. – Вот только поиски Того Единственного, Неповторимого, Настоящего Мужчины почему-то безуспешны. Где он? Каков он? Настоящий мужчина! Чтоб его хотелось любить! Чтоб его стоило любить! Прекрасная половина человечества, похоже, запуталась в этом вопросе, равно, как и сильная, которой никак не удаётся разгадать Загадочную Женскую Душу. И чем дальше ступает человечество по пути прогресса, тем всё запутаннее отношения и больше разочарований».

Своих неженатых сотрудников Лена считала не более чем друзьями.

Глава 2

Катя позвонила в ближайшую пятницу: «Леночка, я тебя жду. Скорее собирайся. Как добираться, ты, наверное, помнишь – я тебе объясняла! По-быстренькому. Будет хорошо!».

У Лены не нашлось серьёзных причин отказываться. Быстро собравшись, она купила цветы, небольшой косметический набор, большущую коробку шоколадных конфет и поехала.

Катя жила далеко от центра города, но Лена достаточно скоро сориентировалась и нашла её дом…

Действительно, Лене всё нравилось. За столом праздновали втроём – Лена, Катя и её двоюродный брат Олег.

Он был привлекательный, высокий, стройный молодой человек на вид приблизительно двадцати пяти – двадцати семи лет, в симпатичном коричневом свитере и джинсах, с красивой причёской, аккуратно выбритый, внимательный, с хорошими манерами. Отличный собеседник, и в то же время не забывающий поухаживать за обеими дамами, особенно за Леной. Делал это подчёркнуто вежливо и ненавязчиво, как исключительно галантный кавалер.

Царила доброжелательная атмосфера. Говорили и о весёлом, и о грустном. Лена уже знала, что университет Катя так и не закончила. Из-за семейных неурядиц и последовавшей за ними смерти матери учёбу пришлось бросить, пошла работать. А потом жизнь уносила её дальше и дальше от университета – не находила постоянной работы, была и курьером, и реализатором, и на других временных работах, три года «челночила» в Турцию и Польшу, в бизнесе «прогорела». Только последний год стала трудиться постоянно, хотя и на скромно оплачиваемой должности в почтовом отделении.

«И то, еле устроилась… – честно призналась Катя. – Но довольно о грустном…».

Были и весёлые воспоминания.

Олег о себе почти ничего не рассказывал, но много шутил и острил, достаточно уместно и с тонким юмором, без пошлости и развязности.

Что скрывать, на Лену он произвёл хорошее впечатление: «У него очень приятная внешность, отличная память, довольно остроумен. Язык хорошо подвешен. Такие наверняка нравятся женщинам. Жаль, если окажется неисправимым бабником. Хотелось бы узнать его поближе. Надо будет как-нибудь поделикатней расспросить о нём у Кати…».

«Слава Богу, она не красавица, – подумал Олег. – Надеюсь, с ней должно быть полегче, а то эти красотки-стервы своим самодурством просто достали…».

Катя по хозяйственным делам направилась в кухню.

– Дамы и господа! – с улыбкой артистично произнесла она. – Вас ожидает мной испеченный «фирменный» торт. А пока, Леночка, сама расспроси Олега о его работе – это незаурядный человек…

– Олег, вы научный работник?

– Нет. Хотя в определённом смысле я занимаюсь научными исследованиями, – парень придал своему голосу проникновенное и искреннее звучание. – На данном этапе я только психолог, сердцевед, исследующий чувства, мысли, поступки людей, их радости и печали, счастье и горе, надежды и разочарования, большие и малые тайны, невообразимо причудливые сплетения человеческих судеб… Очевидно, я пошёл в свою покойную мать. Она сочиняла стихи и записывала их в тетрадь, играла на фортепиано и писала музыкальные композиции. Наверно, от неё и у меня тяга к творчеству. Но, главное, она всегда свято верила в мой литературный талант, а я поверил ей. И сюда я приехал с этой целью – повторюсь, познания жизни, добра, зла и человеческих душ.

– Вы писатель?! У вас изданы книги?

– Мой роман в издательстве. Готов к печати, – Олег сказал так, что было совершенно ясно – это не шутка, не фантазия, не легкомысленное хвастовство. – Один мой поэтический сборник уже увидел свет, но он же и последний. Я буду писать романы, сценарии фильмов, пьесы. Рукописи нескольких произведений уже есть, но я, Леночка, неукоснительно придерживаюсь правила – никогда не показывать людям, даже близким, полностью незаконченных работ.

– Скажите, как называется ваш сборник поэзии?

– Хотите прочесть? Зачем? Книга сия не хуже многих других и всё-таки пока типичное не то. Так сказать, стадия ученичества, проба пера. Не более! Вот готовая к печати рукопись – большое, сильное, совершенно оригинальное творение. Но меня не устраивают некоторые требования издательства, и я веду сейчас постоянные переговоры, чтобы добиться приемлемых условий. Меня не устраивает договор с эксклюзивными правами издательства на все переводы моего произведения и на его возможную экранизацию. Я хочу оставить за собой эти два пункта – право на зарубежные издания и экранизацию. Меня также пока не устраивает размер предлагаемого гонорара – он гораздо ниже моего уровня. К большому сожалению, у меня нет литературного агента, который сумел бы выбить деньги. Мне поступали предложения писать произведения или их отдельные главы, которые впоследствии издавались бы под чужим «раскрученным» именем, но это не моя стезя. Не желаю становиться «литературным рабом». С детских лет я мечтал о признании, если не всего мира, то хотя бы всех своих родных и знакомых…

– Олег, всё-таки простите моё женское любопытство и прочтите, пожалуйста, хотя бы одно, пусть небольшое, стихотворение из вашего столь таинственного поэтического сборника…

– Ну что ж, Лена, извольте… Хотя, как вы уже заметили, я и сам от сборника не в восторге…

Сонет «Поцелуй»

Ей близость так безумно голову вскружила:

Влечение, смятенье чувств, сиянье глаз,

Страсть увлекла коварно и заворожила,

Забыла всё – не властна над собой сейчас.

Во время танцев незаметно исчезая,

Уединились тайно в комнате вдвоём.

В объятиях тела сомкнулись приставая,

И их не оторвать в неистовстве своём.

Их губы близко – в глубокий поцелуй слились,

Неудержимо и бурно чувствам отдались,

Восторга, наслажденья границ не зная!

Но, губы, оторвитесь – ведь муж сюда идёт!

Ревнивый, строгий – судьба её такая!

Он не дождался и ищет – всё равно найдёт…

Олег вопросительно посмотрел на Лену.

– Какой трагично фатальный финал… – только и вымолвила она. – Напомните, пожалуйста, сонет – стихотворение из четырнадцати строк…

– Рифмуемых по определённой схеме, при обязательном требовании строгой внутренней композиции.

– Олег, вы отлично прочитали стихотворение, – искренне поблагодарила девушка.

– Леночка, я также участвую в постановках на нашей отечественной сцене пьес японских драматургов, – улыбнулся довольный молодой человек. – Форма спектаклей в японском театре зачастую построена следующим образом: на сцене действие идёт под аккомпанемент сямисэн, щипкового инструмента, напоминающего звучанием балалайку, а также барабана с флейтой. Действия комментирует сказитель-декламатор. Японский театр во многом основан на жестах – они говорят о том, что происходит на сцене. Каждое движение что-то означает. Например, опущенная голова – скорбь. Зрители о чём-то догадываются, но что-то наверняка могут не понять. Представьте себе: в углу – хор из нескольких человек, сидящих на пятках, по центру – барабанщик, изредка выполняющий глухие удары дерева о дерево, и флейтист, играющий ещё реже. Герои произносят длинные монологи, рассказывая о том, что с ними приключилось, а зрителями воспринимаются только агрессивные японские согласные и весьма сонливые гласные – без точного подробного объяснения происходящего не обойтись. Сказитель всё время обращает внимание публики на все важные детали, подобно крупному плану в кино. Таковы традиции, например, японского театра кукол Бунраку и более позднего театра Кабуки. Я не буду углубляться в историю японского театра, поскольку сам знаю её поверхностно. Суть не в этом. Моя задача – подготовка русскоязычного варианта подробнейшего комментария сказителя, доносящего внятный отечественному зрителю смысл, объясняющего тонкости всех ритуалов, помогающего понять древнее и мудрое искусство. Недаром, скажем, японского драматурга XVII века Тикамацу Мондзаэмона многие специалисты сравнивают с Шекспиром…

– Олег, вы владеете японским языком?

– К сожалению, нет. Перевод и литературную подготовку текста осуществляю с изданий на польском, которым владею в совершенстве. Поляки в этом вопросе заметно нас превзошли, уже переведя значительное