Save Prince (Спасая принца)

Автор Fenya Abrikosova

Если Вы родились в самом захолустном городишке. Если из благородных потомков у Вас только помощница поварихи какого-то там князя. У Вас есть все шансы заполучить самого настоящего английского принца!
Невероятное - возможно, невозможное - вероятно! Приключения, любовь и юмор. А главный герой – самый настоящий принц Гарри!
Скоро в библиотеке Букингемского дворца!

• Язык: Русский
• Издатель: Fenya Abrikosova
• Дата выпуска: 9 февр. 2013 г.
• ISBN: 9781301971718

Fenya Abrikosova

I am a really good Redhead Girl. And my only dream - to find my prince! And maybe - this will be Harry, when he read my book!

Предварительный просмотр книги

Save prince

by Fenya Abrikosova

Smashwords Edition

С

ПАСАЯ ПРИНЦА

Глава 1

Как ты лодку назовешь, так она и поплывет!

Все наше земное существование начинается в момент мучительного рождения. До этого маленькое головастикообразное существо безмятежно плавает в материнской утробе, и пока остается в недрах своего крохотного мирка, его жизнь вне опасности. Головастик абсолютно свободен, он может стать кем захочет, очутиться, где вздумается, у него есть все шансы на успех. Но наступает страшный момент, и силы природы неминуемо выталкивают это беззащитное существо наружу. И тут решается его судьба.

Так случилось и со мной. Я много часов старательно упиралась и всеми своими крошечными силами не хотела выбираться на свет сущий. Но крепкая волосатая рука местного врача оказалась сильнее, и я сдалась на радость изнемогающей маме. Первое, что я увидела, до глубины души задело мое уже тогда зародившееся чувство прекрасного. Обшарпанные стены в потеках унылого болотного оттенка, остатки бутерброда дожидались кого-то на полке с инструментами, а на двери ужасал плакат женщины в разрезе. В докторе я помню только нос, он закрывал практически пол лица. Нос его походил на рыхлую землю, весь в неприятных бугорках и прыщиках. Короче, скажу откровенно, страшнее картины и представить нельзя.

Не успел он хлопнуть меня по нежным ягодицам, как я заорала благим детским матом: «Мама, что ж это такое? Ты же не серьезно!? Давай я опять внутрь залезу, а потом снова вылезу, но только чтоб вокруг Париж и палата с видом на Эйфелеву башню. Что ж зря я с тобой все девять месяцев французский язык по кассете учила?».

Но не тут то было. Меня стали вязать… в пеленки, и хоть ори, хоть не ори, обратно уже точно не засунут. И теплилась ещё надежда, даже когда положили меня среди других детей. А дети эти ещё страшнее докториного носа, сморщенные как чернослив, кто красный, кто синий, даже пятнистые попадались. Лица у всех жутко печальные. Ну, думаю, эти убогие меня точно поймут. Я им говорю: « Ребятушки, нас жестоко обманули. Давайте бунт устроим? Можем орать, как резанные, или организовать потоп, ну если все вместе постараемся!». Молчат «черносливы», только сопят и кряхтят.

Я решила своими силами потоп устроить, но только пеленки намочила, а эффекта ноль. Потом пришла толстая тетка и повесила на меня ярлык «Клавдия Рыбина мэйд ин Замырзино».

Все… хэппи-энд! Слетела я с конвейера в день парашютиста 26 июля.

И когда принесли меня снова к маме, я уж совсем тихо и жалобно завыла: «Мамааан, мамааан, а как же Париж? И что даже круассанов по утрам не будет? Но хоть Шанелем побрызгай…»

И только на третьи сутки героически свыклась с мыслью, что теперь мой удел быть Клавдией Петровной Рыбиной из Замырзино, и это на всю жизнь.

Сейчас уже смутно припоминаю свою внутриутробную жизнь, но думаю, она была счастливой. А дальше я стала самой настоящей «Клавой». Хоть это и не правда, но все мои знакомые утверждают, что ураган Катрина должен был называться в мою честь. Но уж очень не эстетично звучит - «Ураган Клава», прямо как «Баллистическая ракета Даздраперма» или «Сверхзвуковой шаттл Афанасий». Мои достижения, однако, не так разрушительны – всего пара тройка разбитых тарелок в неделю, 256 отдавленных ног в транспорте за год, 10 глупых ситуаций в день и лишь один сломанный каблук за две недели, но в двух местах.

Помню в школе часто дети обзывали друг друга, то дураком, то дурой, но об этом я могла только мечтать. Мне даже кличку ни разу не придумали. Только и слышала кругом: «Ну, ты и Клава».

К своим тридцати я докатилась, как перекати-поле, быстро и кубарем. Из Замырзино перебралась в районный центр и определилась на работу продавцом детских игрушек. Жизнь, как в раю - хочешь чай пей, а хочешь с сахаром. У меня есть практически всё, что нужно - движимое и недвижимое имущество. Из движимого имущества я имею детский трехколесный велосипед «Гномик», который мне подарили соседи во время переезда, а из недвижимого - кактус, который, как мне кажется, за все пять лет жизни со мной совершенно не вырос.

День парашютиста по традиции отмечала в родном краю, где проживали мои «милые дамы». Но в этот раз я приехала раньше, чтобы отметить юбилей где-нибудь в Париже, избавив себя тем самым от печальных разговоров о замужестве, внуках и прочих жизненно важных вещах.

Бабуля, Агнесса Карловна Свирестецкая - мрачная старушка в стиле декаданс, вся в черных кружевах и с завитыми плойкой седыми локонами. Несси, как мы её зовём, родилась и училась в Москве, ходила на поэтические вечера, хлестала портвейн и кружила головы интеллигентным молодым парням. Но после института по распределению попала в этот забытый Богом край и преподавала в школе русский язык. Ещё вела она вечернюю школу, куда и ходил мой юный дедушка. Уж, не знаю, чем он её поразил, но, как известно, на сеновалах Есенина не цитируют.

Мама – Анна Федоровна Рыбина не переняла ни капли утонченности от Несси и вся пошла в отца - плечистая, с большими руками, грубая в манерах и выражениях. Одним словом – «Бой-баба».

«Милым дамам» с мужчинами не везло, поэтому коротали они свои дни в гордом одиночестве.

Выпили мы сливовой настойки за мой тридцатый день парашютиста и давай прошлому косточки перемывать.

- Нет, сейчас, не те мужчины пошли. Вот раньше, помню…- завела пенсионную пластинку Несси.

- Ха, раньше! - гаркнула мать,- Ты ж дочь ещё и не знаешь, что наша припадочная буржуа учудила. Был, значит, у нас тут заезжий археолог, лет шестидесяти, останки мамонта искал. И стала я замечать, что эта плюгавенькая сволочь, всё возле нашего дома околачивается, то чайку зайдёт попить, то новости рассказать.

- Анна, прекрати сейчас же, мне эти воспоминания