Ангел сумерек (Russian Edition)

Автор Valeriy Dashkevich

Книга Валерия Дашкевича "Ангел сумерек" впервые вышла в серии "World Wide Writers", в которую входят лучшие произведения русских писателей, опубликованные в мировой компьютерной сети Internet. Стихи Валерия Дашкевича удостоились первого места в сетевом Литературном конкурсе Арт-Лито-98, в жюри которого входили такие видные поэты, как А. Кушнер, В. Кривулин, И. Знаменская и др.

Автор живет и работает в США.

Книга переиздавалась в 2000-м году в Санкт-Петербурге, в издательстве "Геликон Плюс". Настоящее издание является авторской редакцией рукописи для публикации в формате электронной книги.

• Язык: Русский
• Издатель: Valeriy Dashkevich
• Дата выпуска: 7 июн. 2017 г.
• ISBN: 9781370204854

Предварительный просмотр книги

Валерий Дашкевич

АНГЕЛ СУМЕРЕК

Стихи

Избранное 1988–2000

* * *

Кончался март. Все выше, выше

Торило солнце путь дневной.

И по ночам гремели крыши,

Лишаясь кожи ледяной.

Темнели храмы ли, стога ли

В промозглой питерской ночи.

Атланты голые стояли

Немым укором всех мужчин.

Чертили утренние чайки

Квадрат небес наискосок.

Гитары старой обечайки

Рождали томный голосок.

Алкалось яблок молодильных,

А нет – так яду иль вина...

Но дни расплаты подходили,

Как неизбежная война.

И к невозможному покою

Душа стремилась как могла.

Перо же – правило рукою,

Как правят перьями крыла.

И что Тщета – и бес бы с нею,

И жить бы, плача да смеясь...

Но с каждой строчкой все яснее

Была примет ужасных связь.

И с каждым вздохом не хватало

Для вздоха воздуха с Невы.

И чайка злобно хохотала

Из недоступной синевы.

И смутной ночью сквозь ресницы,

Колючих перьев не щадя,

Летели черные гарь-птицы

Клевать людей на площадях.

Март 1993 г.

Санкт-Петербург

* * *

Ты молод, талантлив и с виду не болен –

чего ж тебе боле!

Не в клетке – на воле

живешь.

Строчи свои вирши, Психей дефлорируй,

но все ж –

не забудь, что для неба и с лирой

ты – вошь.

Меняя тридцатник, не думай о сдаче.

Куда там! Удаче

пристрастие к датам

прощай.

Не дура, чтоб на слово верить поэтам –

мол, чай кроме этого

неча оставить на чай?..

И что там пенять на свое отраженье –

не мы, лироносцы,

вселяем броженье

в умы.

Кричи, не кричи – не дождешься ответа

из тьмы.

И на лето

наложено вето

Зимы.

Февраль 1993 г.

Санкт-Петербург

* * *

В городе этом меня не окликнет никто.

Я – никого не окликну, боясь – обернется

и разглядит, что вчера и сегодня, и присно

в городе этом меня не окликнет никто...

Если же кто-то спешит у меня за спиной,

я пропускаю его, чтобы он, грешным делом,

вдруг не подумал, что вот, мол, торопится – значит

что-то хорошее там у него впереди.

Месть расстояний опаснее местных разлук.

Хочется плакать и делать кому-нибудь больно.

Лучше – себе, но... становится скучно при мысли,

что о страданьях твоих не узнает никто.

Чертова кукла часами взирает в окно

и проклинает с любовью свое отраженье

(стены иначе ответствуют взгляду), а если

ест, то – с гримасой обиды на хмуром лице.

Сумерки лечат глаза. Колыханье Невы –

строгой владычицы жизни в объятиях камня,

все норовит навевать на стоящего одурь...

И, подчиняясь эрекции, стонут мосты!

Мне же иное желанье сжигает нутро,

бронежилет раскалив, распирающий ребра...

Словно котенок, лежать у тебя на коленях

и, не мурлыча, дождаться строптивой руки.

1991 г.

Санкт-Петербург

* * *

Я пытаюсь на отвлеченную...

Не выходит – мешаешь ты.

Бродят женщины обрученные,

Как неполитые цветы.

С тихим светом, как облученные,

Схороняются в лепестках...

А во мне – шуршат мысли черные.

А в стекле – пригоршня песка.

Что же эта идет – не прячется,

Не таит изумруды глаз.

То ли в рубище, то ли в платьице,

Только скроенном – в самый раз...

Как ненайденное сокровище –

Дескать, вот я – поди, найди...

А во мне не кровь, а сукровица

И гордынев узел в груди.

Не гляди, не гляди так пристально –

Знаешь – я посвящен тебе.

Не зови меня к тихой пристани

Свежей ранкою на губе.

Не губи миража признанием,

Тайным знаием не дразни...

Мы чисты перед белым знаменем,

Пред знамением простыни.

Называй хоть грехом, хоть похотью

То, что мне отворяет высь,

Но не трожь, не касайся походя...

Осторожно, не надорвись.

Этой страсти ни вдох, ни выдох

Не успокоит твои черты

Тем, как брежу тобой безвыходно –

Как мне брезжишь повсюду ты.

Остябрь 1999

Asbury Park

* * *

Внезапно, после мороси и ветра

слетел на землю снег и чуть прилег.

Трепещет и печально и приветно

в стеклянном кубе желтый мотылек

свечи, что по веленью чьей-то спички

дыханьем греет спящие цветы.

И астры херувимские реснички

особенно – по-зимнему чисты.

Еще чисты покровские покровы

пока не растоптали белизну.

И луч от исаакиевской кровли

в меня бросает первую блесну...

И я блесну на миг печальным оком,

смахну слезы шальное серебро

и, выпустив колючки, словно окунь,

нырну, как в омут, в темное метро.

И поплыву беспамятно, в ладони

сжимая обжигающий снежок...

Скажи, Господь, зачем в горящем доме

Ты бедную свечу мою возжег?!

Зачем пленишь стенами дух скитальца,

зачем сомненьем мучаешь, когда –

лишь снег здесь чист. И тот уже сквозь пальцы

истек – в ладони мутная вода.

Из лабиринта странного